Вне Света, Вне времени, Вне бытия, Вне серебра ночи, Вне золота дня, Вне платины тени, Вне мрака свинца, Вне выбора шага, Вне блеска кольца, Вне древних лесов, Вне бескрайних полей, Вне храмов богов, Вне замков людей Сияет в Безмирье Пропасть-звезда, Что ей пламя жизни, Что ей красота? Поют травы песни, Деревья шумят... Глаза неживые Тоскливо глядят, Что им надежда, Что им мечта... Всегда безутешна Пропасть-звезда.
>>17813 Н-не плохо написано. Мне нравится.
>>17860 Я рад, что тебе понравилось.
>>17884 Т-только мне кажется с Анафорами т-ты переборщил. Хотя это н-не сильно мешает.
>>17885 Бака, это не мое же.
>>17893 И-извини.
это новый стихотред?
>>17899 Да.
Молния... Небо треснуло... Мне бы к твоему сердцу лестницу... Душе в теле тесно... Жить так весело! Взял бы...
Вне двача, Вне нульчика, Вне доброчка, Вне сырнопараши, Вне хачехарчка, Вне избранных тредов, Вне тёплых бесед, Вне лулзовых паст, Вне винрарных побед, Вне толстых набросов, Вне рейдерских орд, Вне всех оверчанов, Вне всех мелкоборд Воняет парашка Курятник;Доска, Что там за общенье? Сплошная тоска! Поют петушки, И цыплятки пищат... И куры-несушки Себе верещат. Их речи противны, Их мысль узка... Совсем безнадёжна Курятник;Доска.
>>17917 Л-лол. Не плохо переделал.
А у шамана три руки И из жопы все растут, И шатание борды Пердаки взрывает тут. И порою сам себя Сайт себя не узнаёт — Бугуртит теперь анон, Надрывается, орёт. У шамана три руки, Курисач как тёмный лес. Пошатал админ борду И устроил ей пиздец. Видит красочный баттхёрт Прежде крика самого, А казалось, будто спит И не знает ничего. А у шамана три руки, Сайт в зелёных весь жирах, От шатания борды Разгорается, разгорается...
>>18266 Я пытался настроить кусабу, Я открыл сорцы и правил тебя. Я забрался в базу, я ездил Автозаменой в текстах, меняя бэ на эсгэ. Я чиню курисач! Я чиню курисач! Да, я чиню курисач! Я чиню курисач, Но выходит сосач... Твоё имя давно стало другим, У капчи отныне читабельный цвет. Но вдруг пинг мне сказал: тебя больше нет. Хостер выдал мне справку, что сервер сгорел. Но я чиню курисач! Я чиню курисач! Да, я чиню курисач! Я чиню курисач, Но выходит сосач... В комнате с белым потолком Без дампа и надежды. В комнате с видом на огни, С верой в пэхапэ. Я ломал пост-бокс, как шоколад в руке. Я менял поля за то, что они совсем не потходят тебе. Я смотрел на эту глагне и не мог ей простить Того, что она как говно, и решил откатить. [...]
>>18334 Господи, как же я проиграл. Анон, ты охуителен, пили ещё!
Настанет гибель для всего живого, Леса охватит яростным огнем, И листья в царстве воздуха пустом, Слепое племя, не отыщут крова. Из логов завизжат лесные твари, Зарю закрасит черным воронье, В сухие листья прянет запах гари. Унылый гром над весью и над градом, пустыми, как могилы, над мостом и пустошью, над мелким снегопадом. Мгновенья света застилают тучи и тяжело скрежещут флюгера под вихрями на черепичной круче. И многих ждет тоскливая кончина в пустых потемках комнаты пустой и страх, сосущий страх тому причина. Еще раз выйдем в солнечную пору, и у колодцев с пересохшей глоткой увидим и расслышим в листопаде приметы смерти, благостной и кроткой.
>>18266 >>18334 Блин, как же я проиграл! Особенно с последней =) Реквестую исполнение хором_анонов_курисача Джинн, кажется, я знаю, что за песню в следующий раз будут записывать «Грумант и долбоясенки» =)
Кpуговая поpука мажет, как копоть. Я беpу чью-то pуку, а чувствую локоть. Я ищу глаза, а чувствую взгляд, Где выше голов находится зад. За кpасным восходом — pозовый закат. Скованные одной цепью, Связанные одной целью. Скованные одной цепью, Связанные одной. Здесь суставы вялы, а пpостpанства огpомны. Здесь составы смяли, чтобы сделать колонны. Одни слова для кухонь, дpугие — для улиц. Здесь сбpошены оpлы pади бpойлеpных куpиц И я деpжу pавнение, даже целуясь Hа скованных одной цепью, Связанных одной целью. Скованных одной цепью, Связанных одной целью. Можно веpить и в отсутствие веpы, Можно делать и отсутствие дела. Hищие молятся, молятся на То, что их нищета гаpантиpована. Здесь можно игpать пpо себя на тpубе, Hо как не игpай, все игpаешь отбой. И если есть те, кто пpиходят к тебе, Hайдутся и те, кто пpидет за тобой. Также скованные одной цепью, Связанные одной целью. Скованные одной цепью, Связанные одной. Здесь женщины ищут, но находят лишь стаpость, Здесь меpилом pаботы считают усталость, Здесь нет негодяев в кабинетах из кожи, Здесь пеpвые на последних похожи И не меньше последних устали, быть может, Быть скованными одной цепью, Связанными одной целью. Скованными одной цепью, Связанными одной целью. Скованные одной цепью, Связанные одной целью. Скованные одной цепью, Связанные одной целью. Скованные.
>>18520 Наутилус охуенен. Алсо, вот тогда вам Крылья. Ты снимаешь вечернее платье, стоя лицом к стене, И я вижу свежие шрамы на гладкой как бархат спине, Мне хочется плакать от боли или забыться во сне, Где твои крылья, которые так нравились мне? Где твои крылья, которые нравились мне? Гд, твои крылья, которые нравились мне? Когда-то у нас было время — теперь у нас есть дела, Доказывать, что сильный жрёт слабых, Доказывать, что сажа бела, Мы все потеряли что-то на этой безумной войне, Кстати, где твои крылья, которые нравились мне? Где твои крылья, которые нравились мне? Где твои крылья, которые нравились мне? Я не спрашиваю, сколько у тебя денег, Не спрашиваю, сколько мужей, Я вижу, ты боишься открытых окон, И верхних этажей. И если завтра начнется пожар и всё здание будет в огне, Мы погибнем без этих крыльев, которые нравились мне... Где твои крылья, которые нравились мне? Где твои крылья, которые нравились мне?
>>18484 Да блин, у нас нормальных записей не будет, пока не соберемся. У нас сейчас ситуация как у клуба лёгкой музыки в самом начале, лал.
Я в этом городе жил И носил в кармане кастет Иначе я был бы бит Иначе я был бы бит И я в этом городе жил И очень любил «Назарет» Иначе я был бы бит Иначе я был бы бит Я в этом городе жил Стараясь не знать много слов Иначе я был бы бит Иначе я был бы бит И я в этом городе жил Стараясь иметь ебло Иначе я был бы бит Иначе я был бы бит Пока вам нужен был только мой яд В гомеопатических дозах любви Но вам понадобился именно я И вы получите нож в спину Нож в спину — это как раз буду я Нож в спину — это как раз буду я
>>18548 >клуба лёгкой музыки Лол, прочитал как клуб легких наркотиков.
>>18337 >>18484 Клара вдохновляет, хуле. Будет настроение — сочиню ещё что-нибудь. Что за «Грумант и долбоясенки»?
>>18604 ну это наша случайно собравшаяся типа «группа», которая типа «играет» некий трэшак, лол =) Джинн, поясни за историю Г&Д, плз =)
Одни столько лет, Мы возводим замки и хpам, Рождённые по воле pока жить. Богам веpы нет, Снова каждый выбеpет сам Свой пyть, свой кpест, свою сyдьбy и нить. Hе плачь, не жалей, не зови. Слабомy — плеть, вольномy — воля. И имя своё Солнцy неси в тёплых ладонях. У ветpа доpогy спpоси. Сомнения — пpочь, и пpочь — тpевога! Всё, как есть, пpими и не вини ни чёpта, ни бога.
>>18604 Анон, отвечаю, >>18650 пиздит. Нет никакой группы. «Grumant & Dolboyasenki» — это арт-проект по типу «Чудаков». Технически, это компашка давно знакомых людей (и мы со Смайлофагом туда входим). Из всей компании только, наверное, Смайлофаг может нормально играть на музыкальных инструментах (акустическая гитара, бас-гитара, электрогитара), потому и пафосно зовет нас группой. Так что вот, я все отрицаю.
Проясните, ибо тайтла у треда нет: это что, возрожденный /poet/?
>>19008 Ага.
>>19008 Бака, лень ему 25 сообщений прочитать.
>>18963 Реквестую треки, куски которых вошли в лирику! Сразу заметил «Кукушку», «Осколок льда», «Самый звонкий крик — тишина», «Место, где свет», но ещё многое кажется знакомым, но сейчас не помню >>19007 Лол, самокритика во все поля =) А как же Таня-барабанщица? А как же первый концерт в электричке после бега от контров? А как же традиционные «концерты» в тамбурах? А как же трэш-треки под названием «Ус», «Road to Yubileyniy» и «Щёкинскинскинскинское РРРРРОООИИИИРРРРР»? А как же... впрочем, ладно =)
>>19078 Тебе вот все прям возьми и на борде расскажи. Не было ничего. #организациянедремлет
>>19078 >Реквестую треки, куски которых вошли в лирику! Ороро.
http://www.youtube.com/watch?v=Mi7BevR9yrM Когда над тобой прольется дождь Нездешний, невидимый, дождь, Ты увидишь нашу родную сестру И не сдержишь нервную дрожь. А когда она прикоснется к тебе Своей нежной, холодной, рукой Ты проснешься один, в изумрудном лесу За гранитной, черной рекой. Смерть — наша сестра. Эта дева с русой косой И прекрасны ее ледяные глаза Как луга со стальною росой И ее чистая кровь, чище крови древних вождей. Ты проснешься один в изумрудном лесу Полном плача нездешних дождей.
Будь у меня в руках небесный шёлк, Расшитый светом солнца и луны.. . Прозрачный, тусклый или тёмный шёлк, Беззвёздной ночи, солнца и луны. Я шёлк бы расстилал у ног твоих. Но я — бедняк, и у меня лишь грёзы.. . И я простираю грёзы под ноги тебе! Ступай легко, мои ты топчешь грёзы.. . Имей я неба вышитого шелк Цвета златых лучей и серебра свеченья, Туманно-голубой и темно-синий шелк Из света, тьмы и сумеречной тени У ног твоих его бы расстелил Но я бедняк, и все что есть — мечты мои К твоим ногам я постелил мои мечты Ступай же осторожно, по моим мечтам ступаешь ты. Будь у меня тончайшие шелка, Что небеса расшили серебром и златом, Ночною тьмою и сияньем дня С игрой тонов рассвета и заката, Устлать твой путь я ими был бы рад. Но беден я, и лишь свои мечты Смиренно я кладу к твоим ногам. Будь осторожна – по мечтам ступаешь ты. Владей небесной я парчой Из золота и серебра, Рассветной и ночной парчой Из дымки, мглы и серебра, Перед тобой бы расстелил, — Но у меня одни мечты. Свои мечты я расстелил; Не растопчи мои мечты. Имел бы я небом шитую ткань, А в ней — золотой и серебряный свет; Темную, синюю, тусклую ткань, Дней и ночей полумрак-полусвет: Их расстелил бы под ноги тебе, Но беден я, у меня лишь мечты. Я бросил мечты под ноги тебе — Мягко ступай на мои мечты. Будь у меня плетеный райский ковер, Тканный золотым и серебристым светом, Синий, темный иль черный ковер Ночи, дня иль полусвета Я расстелил бы его перед твоими ногами, Но я нищ, и у меня есть лишь мои мечты, Которые я распластал перед тобой; Cтупай помягче, ведь ты идешь по моим мечтам. Будь у меня ковер плетеный райский, Сотканный золотым иль серебристым светом, Будь черный, синий иль другой, Будь цвета ночи, дня иль полусвета он- Я расстелил б его перед тобой! Но я бедняк и у меня лишь грезы, Я простираю грезы под ноги тебе, Ступай по ним легко, мои ты топчешь грезы...
Одинокий путник шагает, Укутанный тьмой… Он смотрит на мир больными глазами, У него только боль за душой. Игольник в руках, Разбитые ноги. Его глаза не видят дороги.
Она тогда ко мне придёт, Когда весь мир угомонится, Когда всё доброе ложится, И всё недоброе встаёт.
Каждый день ты просыпаешься с мыслью: «А не последний ли это день?» Ты чувствуешь себя, как будто у тебя На спине татуировка — мишень. Ты задаешь себе старый вопрос: «Ну и как будем дальше жить?» И ты сам себе отвечаешь: «Все это глупости, их нужно забыть.» Каждый день это — меткий выстрел, Это выстрел в спину, это выстрел в упор. За все эти годы можно было привыкнуть, Но ты не привык до сих пор. Каждый день это — меткий выстрел И выверен прицел и створ. Незнакомцы приносят к тебе вино - Им лестно с тобой пить. И, вероятно, все они прекрасные люди, Ведь иначе и не может быть. И они приходят, и они уходят, И их прощания безмерно пылки. Но в конечном итоге тебе остаются Лишь грязная посуда и пустые бутылки. И потом они говорят о тебе: «Он наш лучший друг, я с ним пил!» А ты не помнишь имена этих «лучших друзей», Они ушли, и ты их забыл. Они стреляют в тебя, и стреляют метко, Стреляют из-за угла, стреляют в упор. За все эти годы можно было привыкнуть, Но ты не привык до сих пор. Каждый день — это меткий выстрел И выверен прицела створ.
>>21088 Но МИР ведь это ты и есть Она такая же, не боле Чам выть в подушку в псевдоболи Ты просто вспомни слово Честь Поплачешь — полегчает, знаю Но слёзы дела не ведут Ты встань с дивана, утром раним И на пробежку-сплин уйдёт^^
https://youtu.be/uquOn6guafQ Курисач, как прежде, нас не ждет Ночь тянет за собой, на дно воспоминаний Небо расплакалось дождем А Клара убежал и он теперь не с нами Древний как мир твоей души Хранитель тишины звенит семью ключами С кем ты здесь в каменной глуши? Тут больше никого холодными ночами Хранитель надежды, Хранитель борды, Хранитель жизни, Хранитель мечты, Хранитель смерти, Хранитель души. Это Арх! Треды — движение вперед Другими мы найдём твоих дорог начало. От вайпа эта борда не умрет, И не стереть бэкап нелепо и случайно! Борда без гадости, херни Без нигры и говна Заброшена, ненужна Тонет хранитель тишины Под тоннами воды Хоронит наши души! Хранитель надежды, Хранитель борды, Хранитель жизни, Хранитель мечты, Хранитель смерти, Хранитель души. Это Арх!
Пентаграмму на груди наколю, О свободе Сатану помолю Уркагану в тюряге пентакль — отрада. Эх родная земля Колыма \ На душе инфернальная тьма \ 2 раза Ну, а в сердце жигана горит \ Пламя Ада. \ Перед ликом Сатаны Отвечают пацаны Отвечают пацаны По понятиям. А в матрасе наших нар Спрятан чёрный гримуар Спрятан чёрный гримуар В нём заклятия. Люцифер, Бафомет, Белиал Я в тюрягу за правду попал Жёг я церкви, попов истреблял, без пощадыыыыы Вы не думайте, я не позёр \ Я всегда укреплял эгрегор \ 2 раза И козлу посвещал я стихи \ И баллады \ Перед ликом Сатаны Отвечают пацаны Отвечают пацаны По понятиям Чтобы мусор захворал Мы справляем ритуал Мы справляем ритуал Шлём проклятия. Вот охранничек бледный стоит В него демон ща зубы вонзит И потащит его за собой в Преисподнюю, уууууу Сука-мусор от крика охрип Вот такой у нас архиетип Ярость зеков и демонов, ярость Народная! Перед ликом Сатаны Отвечают пацаны Отвечают пацаны Без базара, и без демагогии Инвольтации конец Тот кто слушал — молодец А теперь, соратники, мы начнём ОРГИЮ!
>>22778 Ох... я аж чуток прослезился, такая-то годнота.
Я не люблю постить свои стихи. Мне мало что в них нравится. Но, по просьбе одного человека, я всё же это сделаю. Белые стены, взгляды из окон На голый рябинный остов. Будние дни, имя которым - Учитель Василий Смирнов. Белая «утка», белые мысли, Бинт на притихшем плече. Василий не помнит, как здесь очутился, Но прошлое помнит вдвойне. Помнит он девочку с желтыми косами, Что, громко звеня на плече, Глаза распахнула синими росами, Не те, что у местных врачей. Помнит отчетливо шумные классы И тёртую мылом дОску, Зелень алоэ в шкафу с иллюстрацией И рубашку свою, в полоску. Помнит контрольные, помнит записочки - Смешной восьмиклассницы бред - И как на неё шутливо шипел Очкастый отличник — сосед. Он отвернётся, уставится вниз, На стол, в классный журнал, А с «камчатки» бумажный летит истребитель, Подписанный грозно «Шакал». Капельница и пара уколов, Ах, да, и таблеток лоток. Смирнов отвернется к стене потихоньку, Достав карандаш и блокнот. Он нарисует то самое прошлое - Девочку с «первым звонком»: Желтые косы, черную юбку И синь, что в глазах с огоньком. И после, когда дорисует он туфельку С пятнышком грязи на ней, Вспомнит Василий тот самый вечер И трёх молодых людей. Он вспомнит, как шел в темноте переулка, Увидел мать и детей: Парнишку и девочку, обоих со страхом, Жгущим из-под бровей Тех, что по пьяни вздумал напасть, Ругаясь и матом клеймя... Но Василий Смирнов преградил им дорогу Туда, где стояла семья. Учитель потрогал больную ключицу: Да, драться он не умел, Но взгляд благодарный от матери бедной В его кулаках светлел. Когда же сознанье его покидало, С ней стоявших детей узнал он: Очкарик-отличник восьмого «бэ» класса И девочку с «первым звонком».
>>23853 Жинка-нян, это кулстори или просто навеянно же? И да, джва раза в четверостишьях плечо, и если в одном на «притихшем» можно додумать, шо мол не так болит уже, но в другом: «Помнит он девочку с желтыми косами, Что, громко звеня на плече» совершенно в транс вводит же:3
>>24209 Ну, я ж сказал, что не выкладываю поэтому. Видимо, кинул старую версию, которую первую нашел. У меня тогда был глючный MS Word 2000, который любил заменять слова. Там сейчас «бинт на больной голове» так-то.
>>24209 И, да, какая жинка? Не кулстори это, да и не педофил я, чтобы девочек маленьких насиловать. Или ты не на украинском, и я что-то не понял?
сладак дым гарящих срак как букет фиалак)) раскажу карочи как я затралил лалак)))1 захажу такой я в падик с полнай банкай яшки ну а там карочи пати тусят пятиклашки грю им лалки вот вам яшка мне ни хоца чота) а ани такии рады нахаляву ж йопта!!11 атдаю им яшку) вот) мни ни жаль для пасаноф)) и бигу спасаясь от бамбижа их пуканофф)))1 пачиму у них бамбит? фчом жи дело лал??) дело фтом что яшки нит в банку я нассал))))11 угараю так парой с малиньких критинаф) если жизнина стафь ЛОЙС или батрутдинаф!11))0
>>24226 Перевожу с Шириного (Шириного ведь?) на русский: жинка — жин — Джинн >>24719 Прямо «Денискины рассказы» XXI века какие-то. =)
>>24780 Блин, сначала запостил, и только потом увидел Сакамото-сан на пике, лол =)
Доброго времени суток! Сап, адекватный анон! Вам предлагаю (без шуток) Быстро отправиться вон. Бросьте парашу вы эту - На курисаче вас ждут. Там православно, и нету Модерастии как тут.
>>24809 Л-лол. Спамер анон залогинся.
Он видит в зеркале ЦэПэ! Он местный няшный комиссар. Но если он рассвирепел, То превратится в злого пса. Любой ответит вам без Ванги: Цепного пса зовут ... В своей нульчепомойке Готовит провокации Завистливый и бойкий Агент организации. Кто же этот баламут? Его имя ... Приходит он глубокой ночью, Из него сыпется песок. Не человек он, это точно. Он ткацкий грёбаный станок! Не знаю, друг он или враг. Его прозвали ... Он часто взрывался, съев гриб-бугуртень, Но вновь возрождался из пепла. Однажды навечно отправился в тень, Спасая пукан свой от пекла. Чья жопа сгорала здесь, как от пожара? Скажите, кто это? Конечно же ... Милый парень, но слегка того (диссоциативное расстройство). Все с девчонкой путают его. Это вызывает беспокойство. Он ходячий мем не просто так. Кто он? Знают все — ...
>>24845 Л-лол. 10/10
>>24845 В голосину, автор, маладца!
>>24845 Годнота лютая, жду про себя.
>>24845 Это просто отпад, над собой эпически проиграл. =) Сто тыщ мильонов метал уп аффтару!
>>25112 Смайлофаг в треде, все ждем пасту.
Ангелы опальные, Светлые, печальные, Блески погребальные Тающих свечей,- Грустные, безбольные Звоны колокольные, Отзвуки невольные, Отсветы лучей,- Взоры полусонные, Нежные, влюбленные, Дымкой окаймленные Тонкие черты,- То мои несмелые, То воздушно-белые, Сладко-онемелые, Легкие цветы. Чувственно-неясные, Девственно-прекрасные, В страстности бесстрастные Тайны и слова,- Шорох приближения, Радость отражения, Нежный грех внушения, Дышащий едва,- Зыбкие и странные, Вкрадчиво-туманные, В смелости нежданные Проблески огня,- То мечты, что встретятся С теми, кем отметятся, И опять засветятся Эхом для меня!
Представь, как сравняет зеленую рощу С черной землей огромный бульдозер. Деревья — не люди, они не ропщут. Какое нам дело до парочки сосен? Какое нам дело до парочки сотен, До парочки тысяч, до парочки трупов? Какое нам дело до тех, кто неволен, Какое мне дело, коль я не напуган? Представь, как в пылу и пыли сражения, Треском и громом орудия запели. Пули любят теплоту сердцебиения и, поэтому, они так стремятся к цели. Не важно, сколь много погибнет сегодня, Не важно, как много сотрут в порошок. Пока наш мир — не двойник преисподней - Дозволено все, мы живы и нам хорошо. Пока надо мною болтаются петли И в подворотнях разрывают друг друга, Пока этот мир, надышавшийся смерти, Является лишь проекцией круга, Рваться, вставать и бороться — бессмысленно. Милости просим — маршрут начинается: По жизни, что от серости выцвела Едем мы вновь, вновь все продолжается...
Я открыл нерешительно двери В бездну буйства безликих теней Не считая себя за потерю Измеряю собой тяжесть дней Их все больше лежит за спиною И все меньше дано впереди Безысходность идет вслед за мною И лежит предо мной на пути
Не было гвоздя, — Подкова пропала. Не было подковы, — Лошадь захромала. Лошадь захромала, — Командир убит. Конница разбита, Армия бежит. Враг вступает в город, Пленных не щадя, — Оттого что в кузнице Не было гвоздя!
На сегодня песня. Из нового. Информационный шум, Шепотки сатанистов и стенания католиков. Время передач, Разрезающих тот шум как еду для телекроликов. Бело-желтые огни Зарешечены пробелами бетонных новостроек. Мы теперь одни - Электрические люди, Электрические дни, электрические ночи, Загустевшие мозги, Загустевшее время разрываю что есть мочи. Злые языки Все кричат — не накричатся, все винят, но без вины, Черные штыки Посылают в мое сердце, посылают в мою душу. Здравствуй, старый день, Здравствуй, каждый день, Здравствуй, новый день, Здравствуй, каждый день. (х2)
>>29564 ой, после слова «душу» пропустил еще «мои сны».
Мне кажется порою, что солдаты, С кровавых не пришедшие полей, Не в землю нашу полегли когда-то, А превратились в белых журавлей. Они до сей поры с времен тех дальних Летят и подают нам голоса. Не потому ль так часто и печально Мы замолкаем, глядя в небеса? Летит, летит по небу клин усталый, Летит в тумане на исходе дня, И в том строю есть промежуток малый, Быть может, это место для меня. Настанет день, и с журавлиной стаей Я поплыву в такой же сизой мгле, Из-под небес по-птичьи окликая Всех вас, кого оставил на земле. Мне кажется порою, что солдаты, С кровавых не пришедшие полей, Не в землю нашу полегли когда-то, А превратились в белых журавлей...
>>29651 Анон, тут свои стихи постят, а не чужие.
>>29660 Нет, Джинн. Т-тут постят все стихи. Вон выше есть ещё т-такие.
>>29662 WutFace.jpg Ну ё-моё! Так даже не честно уже.
>>29666 Н-ну те кто свои постит обычно подписывают.
>>29667 Что-то не видел. С подписями только свое видел вроде. А тот анон, что тред создал, получается, все тырит?
>>29669 Не знаю...я свои пощщу, но без подписей с аватарочкой
В клетке бетонных стен, как птицей из Своего убежища смотришь, моргая ты, Во взгляде твоем любой угадал каприз: Ждешь выходных, как начала весны. Как спасения, будто в спасении есть то, Что убережет от страданий душевных, Но мнение это чуть больше распространено Среди режима людей пятидневных, Среди заботы о водке и хлебе, Среди бесконечной борьбы с душой, Где разум, сродни материи, тебе Шепчет, обещая страданьям-загробный покой. Вечность – космическое ничто, загребая Пространство из мира, длится длиннее Чем человеческое “всегда”, не сознавая, Должно быть, нахальства и не бледнея… Первым было ничто – пустота, словно вдова, одна. Дальше сонм звезд и солнце, как добрый врач. Материя если и станет прозрачной, то только в эфире льда. И сколько не бейся, сколько в муках не плачь, Не изменишь мира вещей – арифметика проста, Только надежда на время, что породило ничто, Как надежда, когда-то твоя в Иисуса Христа. Что есть ничто? Ничто – как вывернутое пальто, Запахом нафталина и обилием дыр бьет по глазам, Пустотою простой, непонятной тебе, но пугающей, Бьет, не в бровь, а в глаз, словно штык партизан! Бьет, а ты, сжавшись, издаешь крик умирающий…
Из нового. Мы хватали руками оголенные провода, Веселились в песочницах, стеклышки мучали, Тех кусочков бутылок давно уже нет, Жалко скрипнет сустав, словно уключина. Мы давно постарели, позабыли, что было, Вспоминаем, что стало, вспоминаем опять, Как резвился яркий воздушный змей, Доброту матерей в день отцовских зарплат. Мы не знаем, насколько протянутся годы, Доживем ли до внуков у внуков или сгинем во тьме, Как последние дети, что играли со стеклами, Ставя диск ДДТ, допивая «Байкал».
>>29852 Да черт, опять не отредактировал. Там первой строчкой «Мы хватали руками провода без оплетки». Ханако, Смайлофаг, где функция редактирования постов после отправки? Мне лень постоянно дописывать косяки.
>>29853 Когда-нибудь будет, но об этом — в /d/. =) Надеюсь, что на новогодних каникулах я найду на это время...
>>29853 Можно же удалить свой пост и запостить исправленный.
Владей собой среди толпы смятенной, Тебя клянущей за смятенье всех, Верь сам в себя, наперекор вселенной, И маловерным отпусти их грех; Пусть час не пробил, жди, не уставая, Пусть лгут лжецы, не снисходи до них; Умей прощать и не кажись, прощая, Великодушней и мудрей других. Умей мечтать, не став рабом мечтанья, И мыслить, мысли не обожествив; Равно встречай успех и поруганье, Не забывая, что их голос лжив; Останься тих, когда твое же слово Калечит плут, чтоб уловлять глупцов, Когда вся жизнь разрушена, и снова Ты должен все воссоздавать с основ. Умей поставить, в радостной надежде, На карту все, что накопил с трудом, Все проиграть и нищим стать, как прежде, И никогда не пожалеть о том; Умей принудить сердце, нервы, тело Тебе служить, когда в твоей груди Уже давно все пусто, все сгорело. И только Воля говорит: «Иди!» Останься прост, беседуя с царями, Останься честен, говоря с толпой; Будь прям и тверд с врагами и с друзьями, Пусть все, в свой час, считаются с тобой; Наполни смыслом каждое мгновенье, Часов и дней неумолимый бег,-- Тогда весь мир ты примешь, как владенье, Тогда, мой сын, ты будешь Человек!
Духовной жаждою томим, В пустыне мрачной я влачился, И шестикрылый серафим На перепутье мне явился. Перстами легкими как сон Моих зениц коснулся он: Отверзлись вещие зеницы, Как у испуганной орлицы. Моих ушей коснулся он, И их наполнил шум и звон: И внял я неба содроганье, И горний ангелов полет, И гад морских подводный ход, И дольней лозы прозябанье. И он к устам моим приник, И вырвал грешный мой язык, И празднословный и лукавый, И жало мудрыя змеи В уста замершие мои Вложил десницею кровавой. И он мне грудь рассек мечом, И сердце трепетное вынул, И угль, пылающий огнем, Во грудь отверстую водвинул. Как труп в пустыне я лежал, И бога глас ко мне воззвал: «Востань, пророк, и виждь, и внемли, Исполнись волею моей И, обходя моря и земли, Глаголом жги сердца людей.»
С тех пор как вечный судия Мне дал всеведенье пророка, В очах людей читаю я Страницы злобы и порока. Провозглашать я стал любви И правды чистые ученья — В меня все ближние мои Бросали бешено каменья. Посыпал пеплом я главу, Из городов бежал я нищий, И вот в пустыне я живу, Как птицы, даром божьей пищи. Завет предвечного храня, Мне тварь покорна там земная. И звезды слушают меня, Лучами радостно играя. Когда же через шумный град Я пробираюсь торопливо, То старцы детям говорят С улыбкою самолюбивой: «Смотрите: вот пример для вас! Он горд был, не ужился с нами: Глупец, хотел уверить нас, Что бог гласит его устами! Смотрите ж, дети, на него: Как он угрюм, и худ, и бледен! Смотрите, как он наг и беден, Как презирают все его!»
>>33765 https://www.youtube.com/watch?v=KZn6S3Dl6Rw
>>33770 Бакенбарды тот еще вин. http://www.youtube.com/watch?v=FH73RSxaqgU
>>33771 Ага-ага, очень хороший фильм, а кое-где даже пророческий.
Я слышу, кто-то лезет по миру, По эдемскому дереву жирный змей, Игнорируй его, будем молчать, Обнимая души друг друга сильней. Я слышу, как топает кто-то в ночи На кухне, где виски и чай наравне, Он будет пытаться выть и орать, Но мы лишь сжимаем руки сильней. Припев: Полюби меня здесь и сейчас, Открыто, тихо, громко, с толикой боли, Полюби меня в первый раз, Полюби, чтоб легким стало спокойней. Я вижу, как кто-то стоит надо мной, Я знаю точно, что всё будет окей, Я давно ничего в темноте не боюсь, Так сожми моё сердце немного сильней. А на утро подвинутся темные шторы, Проснется гардина и пыль вместе с ней, Наконец уходя, кто-то шаркнет у двери Подоткнет нам одеяло немного сильней. Припев: Полюби меня здесь и сейчас, Открыто, тихо, громко, с толикой боли, Полюби меня в первый раз, Полюби, чтоб легким стало спокойней.
>>34462 Подоткнет нам одеяло намного сильней* Не «немного», а «намного». Опечатался.
Был страшный холод, трескались деревья. Во ртути сердце перестало биться. Луна стояла на краю деревни, Лучом пытаясь отогреть темницы. Всё было дико, фабрики стояли, Трамваи шли, обледенев до мачты, Лишь вдалеке, на страшном расстояньи Вздыхал экспресс у чёрной водокачки. Всё было мне знакомо в тёмном доме, Изобретатели трудились у воронок, И спал, сраженный неземной истомой, В гусарском кителе больной орлёнок.
Из старого, за 2012 (вроде) год, когда я еще был не очень маленьким, но довольно глупым. Из того времени в альбом, который я собираюсь записать, войдет очень мало, пара песен на английском и, наверное, вот это: Ты хочешь узнать, что значит жить. Ты можешь бить, а можешь бояться, Ты можешь смеяться, а можешь брыкаться, Но тебя всё равно будут душить. Музыка сверху через потолок Будет долбить в обезумевший мозг, Заставляя память отвозить в морг Воспоминания, что поглощает смог. Припев: И что нам скажут белые стены? Кого ещё расстреляют сегодня Речевками и новыми криками в грудь, В мире, где не заметят подмены? И зачем уходят в депо составы, Те, что увозят наши игрушки? Ведь хочется нам ещё поиграть, Бегая и кроша суставы… На небе есть солнце – волшебный фонарь И краски синей никто не жалеет, Ведь нужно покрасить то, что желтеет, Старея и выпуская гарь. Мы жарим картошку на электроплитах, Думая, что она натуральна. Красивая жизнь бывает реальной, Но её определяют лимитом. Припев. Злость не решит все проблемы, Но люди лишь подогревают её, Словно шкварки на сковородке, Грубо вгрызаясь в обглоданный бок. Припев: И что нам скажут белые стены? Кого ещё расстреляют сегодня Речевками и новыми криками в грудь, В мире, где не заметят подмены? И пусть кандалы разобьются о счастье, О радость и об умение жить Так, словно последним может быть, Отталкивая рябое ненастье.
Немного по теме и снова из старого. Песня про сыча: Улёгся поудобнее в кровать, Собаку в миске ждет требуха, Луна уж возвещает: «Пора давно всем спать!», Кричит на ветке сыч : «Фить-ха!» Но никак мне ночью не уснуть: На небе ведь такая красота! Разлился белым шлейфом Млечный путь, Орёт на ветке сыч: «Фить – ха!» Подходишь ты тихонечко к окну, Вокруг стоит глухая тишина: Ни лист, ни белка звук не издадут… И только сыч орёт: «Фить – ха!» Тогда я наконец рогатку взял, (И благо ведь она заряженА!) Прицелился и выстрелил в сосну, Услышал приглушенное: «Фить – ха!» Смотрю в ночное небо я с тоской: Ведь скоро наступают холода, Пропал куда-то безымянный сыч, Не слышится давно его «Фить – ха!» Пришел январь, проснулся в семь – ноль – ноль, И чтобы не замерзла голова, Я надеваю шапку, а пальто – Чтоб изморозь не села на бока. Лишь вышел я на улицу, а там Искрится снег: Какая красота! Но радости другой значение придам: Кричит на ветке сыч: «Фить – ха!»
Куда, Куда улетели Дни, что я проводил с тобой? Когда, Когда протрезвели Мысли, заполненные чумой? Одинокие земли С непривычки Не вспаханы, не унавожены. Что, Что мы не помним, Но что всё нервы предательски гложет? Припев: Там, где пройдет лунный пастух, В тишине незаметно по Млечному пути, Прорастут семена зовущих рук, Нового горя и радостной мглы. Там, где пройдет лунный пастух, На звездных полях галактических сёл, Вновь услышу я голос «Сюда», От следов, где этот пастух прошел. Сколько, Сколько еще Нужно птиц для вечной секунды? Чем, Чем еще просветят Древние, но пустые талмуды? Ты, Ты не придешь, От меня открестившись навек, Гнал И образ твой, Потеряв звание «человек». Припев: Там, где пройдет лунный пастух, В тишине незаметно по Млечному пути, Прорастут семена зовущих рук, Нового горя и радостной мглы. Там, где пройдет лунный пастух, На звездных полях галактических сёл, Вновь услышу я голос «Сюда», От следов, где этот пастух прошел.
А зачем мы скажем «нет»? А кому мы скажем «да»? Чтобы ветер не порвался, Сдавят тихо большие бока. Глупо будет «Почему?» кричать, Нет ответа, нет ответа, Потому что не будет людей, То не люди, а ёрш и кета. Припев: По Тверской шагаю, По Тверской шагаю, По лестнице шагаю И снова, и снова, и снова бегу. Если будет снова темно, Прикройте большим рюкзаком, И не сильно я изменюсь, Моё тело мне уже мало. Глупо будет в лица глядеть, Не нужна давно многоликость, Эй, посмотри, сам собой И не цельный- что за дикость! Припев: По Тверской шагаю, По Тверской шагаю, По лестнице шагаю И снова далеко-далеко бегу, И снова вперед и вперед бегу, И снова за собой, за собой бегу.
Романс Крысолова Авт. И. Бродский Шум шагов, шум шагов, бой часов, снег летит, на карниз, на карниз. Если слы- шишь приглу- шенный зов, то спускай- ся по ле- стнице вниз. Город спит, город спит, спят дворцы, снег летит вдоль ночных фо-нарей, город спит, город спит, спят отцы, обхватив животы матерей. В этот час, в это час, в этот миг над карни- зами кру- жится снег, в этот час мы ухо- дим от них, в этот час мы ухо- дим навек. Нас ведет КРЫСОЛОВ! КРЫСОЛОВ! вдоль па-не-лей и цин-ковых крыш, и звенит и летит из углов СВЕТЛЫЙ ХОР ВОЗВРАТИВШИХСЯ КРЫС. За спи-ной полусвет, полумрак, только пят- нышки, пят- нышки глаз, кто б ты ни был -- мудрец иль дурак, все равно здесь не вспом- нят о нас. Так за флей- той настой- чивей мчись, снег следы за-метет, за-несет, от безумья забвеньем лечись! от забвенья безумье спасет. Так спаси- бо тебе, Крысолов, на чужби- не отцы голосят, Так спаси- бо за слав- ный улов, никаких возвращений назад. Как он выглядит -- брит или лыс, наплевать на при-ческу и вид. Но СЧАСТЛИВОЕ ПЕНИЕ КРЫС как всегда над Россией звенит! Вот и жизнь пронеслась, пронеслась. вот и город заснежен и мглист. только пом- нишь безум- ную власть и безум- ный, уве- ренный свист. Так запомни лишь несколько слов: каждый день от зари до зари нас ведет КРЫСОЛОВ! КРЫСОЛОВ! нас ведет КРЫСОЛОВ -- повтори.
>>36632 > Шум шагов, > шум шагов, Топот ног, топот ног Он шагал, сколько мог
Трубит, трубит погибельный рог! Как же быть, как же быть теперь нам На измызганных ляжках дорог? Вы, любители песенных блох, Не хотите ль пососать у мерина? Полно кротостью мордищ праздниться, Любо ль, не любо ль, знай бери. Хорошо, когда сумерки дразнятся И всыпают вам в толстые задницы Окровавленный веник зари. Скоро заморозь известью выбелит Тот поселок и эти луга. Никуда вам не скрыться от гибели, Никуда не уйти от врага. Вот он, вот он с железным брюхом, Тянет к глоткам равнин пятерню, Водит старая мельница ухом, Навострив мукомольный нюх. И дворовый молчальник бык, Что весь мозг свой на телок пролил, Вытирая о прясло язык, Почуял беду над полем. Ах, не с того ли за селом Так плачет жалостно гармоника: Таля-ля-ля, тили-ли-гом Висит над белым подоконником. И желтый ветер осенницы Не потому ль, синь рябью тронув, Как будто бы с коней скребницей, Очесывает листья с кленов. Идет, идет он, страшный вестник, Пятой громоздкой чащи ломит. И все сильней тоскуют песни Под лягушиный писк в соломе. О, электрический восход, Ремней и труб глухая хватка, Се изб древенчатый живот Трясет стальная лихорадка! Видели ли вы, Как бежит по степям, В туманах озерных кроясь, Железной ноздрей храпя, На лапах чугунных поезд? А за ним По большой траве, Как на празднике отчаянных гонок, Тонкие ноги закидывая к голове, Скачет красногривый жеребенок? Милый, милый, смешной дуралей, Ну куда он, куда он гонится? Неужель он не знает, что живых коней Победила стальная конница? Неужель он не знает, что в полях бессиянных Той поры не вернет его бег, Когда пару красивых степных россиянок Отдавал за коня печенег? По-иному судьба на торгах перекрасила Наш разбуженный скрежетом плес, И за тысчи пудов конской кожи и мяса Покупают теперь паровоз. Черт бы взял тебя, скверный гость! Наша песня с тобой не сживется. Жаль, что в детстве тебя не пришлось Утопить, как ведро в колодце. Хорошо им стоять и смотреть, Красить рты в жестяных поцелуях,— Только мне, как псаломщику, петь Над родимой страной «аллилуйя». Оттого-то в сентябрьскую склень На сухой и холодный суглинок, Головой размозжась о плетень, Облилась кровью ягод рябина. Оттого-то вросла тужиль В переборы тальянки звонкой. И соломой пропахший мужик Захлебнулся лихой самогонкой.
Из сегодняшнего. Антивоенщина. В небе летит истребитель-перехватчик, Сыплет бомбы большой бомбардировщик, Скоро, скоро все мы сыграем в ящик, Быстро строят новый штурмовик. Да здравствует война! Да здравствует война! Да здравствует война! Славь свою мачеху, раненый солдат. Скоро будет хлеб для тыловых, Вырастет пшеница на передовых, Вырастут водки сто граммов фронтовых, С криком «В атаку!» обосрется командир. Да здравствует война! Да здравствует война! Да здравствует война! Славь свою мачеху, раненый солдат. Будут люди мимо пролетать, Будет рот Ареса патронами жевать, Будем вечность солнца проживать, Солнце наши муки захочет запретить Да здравствует война! Да здравствует война! Да здравствует война! Славься, бесправный раненый солдат!
Не жалею, не зову, не плачу, Все пройдет, как с белых яблонь дым. Увяданья золотом охваченный, Я не буду больше молодым. Ты теперь не так уж будешь биться, Сердце, тронутое холодком, И страна березового ситца Не заманит шляться босиком. Дух бродяжий! ты все реже, реже Расшевеливаешь пламень уст О моя утраченная свежесть, Буйство глаз и половодье чувств. Я теперь скупее стал в желаньях, Жизнь моя? иль ты приснилась мне? Словно я весенней гулкой ранью Проскакал на розовом коне. Все мы, все мы в этом мире тленны, Тихо льется с кленов листьев медь... Будь же ты вовек благословенно, Что пришло процвесть и умереть.
Под мягкий звон часов Буре приятно отдыхать в качалке. Снежинки вьются на дворе, и, как мечты, летают галки.
Если фкране нет вады Значет выпили жыды Если фкране есть вада Значет жыд нассал туда жыдовскаму племени нидали вады Теперь эти сволочи гадят туды Праблема с жыдами ришаеца проста — Их надо всех сжечь в агне Халакоста!
Трамвайный бес, кондуктор напомаженный, Поймавший мальчика за крашенный вихор, Мечтательно ведёт его наказывать, Степенный начинает разговор. Они идут пустынными кварталами, Но вот кондуктор голову склоня, Целует мальчугана в губы алые И горько шепчет: «Вспоминай меня». Так душу вывернув исподнею слезинкою, Он удалился в трепетном сметении. Беспутный дождь с расстёгнутой ширинкою За ним бежал и сыпал оскорбленьями.
>>39106 Кактотак:3 Весь накрыт промежностью, абсолютно весь. Остров незалежности у Европы есть. Остров незалежности у Европы есть. Весь накрыт промежностью, абсолютно весь. Там живут несчастные укры-дикари. На лицо свободные, но рабы внутри. На лицо свободные, но рабы внутри. Там живут несчастные укры-дикари. Что они ни делают — не идут дела. Видно в вышиватнике их мама родила. Видно в вышиватнике их мама родила. Что они ни делают — не идут дела. «Крокодил» закончился, не вставляет кокс На Бандеру молятся, не жалея слёз. На Бандеру молятся, не жалея слёз. «Крокодил» закончился, не вставляет кокс Вроде цэ Европа и могли бы жить. Вышиванку Ленину новую пошить. Вышиванку Ленину новую пошить. Вроде цэ Европа и могли бы жить. Нету в хате света, в печке нет угля. На Майдане сотня погибала зря. На Майдане сотня погибала зря. Нету в хате света, в печке нет угля. По такому случаю с ночи до зари. Жгут покрышки в Киеве укры-дикари. Скачут и рыдают, рвут себе очко. В день какой неведомо, Путину назло....
Я знаю — я буду в Аду Заслуженный деятель искусств, Мне дадут золотую дуду И посадят под розовый куст. А если Деявол, хозяен всего, На меня наедет: «Хуёво дудишь!» - Снидет Бог и скажет: «Не трогай его - Это Мой Шиш».
https://youtu.be/Vl_auybmI0A >>39106 О, так это же ведь «Аццкая Сотона»!
>>39267 Вточку, хе. https://www.youtube.com/watch?v=61oLbOiWjis
Лето в зените, Полночь темна. Звезды бледнеют — Всходит луна, В небо выводит Свиту планет. Брызжет холодный На воду свет. Луна улыбалась, Но мне показалась Улыбка ее неживой, А тучи под нею - Трикраты мрачнее, Чем черный покров гробовой Луна улыбалась, Но мне показалась Улыбка ее неживой, Но тут я в молчанье Увидел мерцанье Вечерней Звезды над собой. Был луч ее дальний Во тьме изначальной Чуть зрим, но согрел с вышины Он душу, которой Так больно от взора Бесстрастной и близкой луны.
Колют ресницы. В груди прикипела слеза. Чую без страху, что будет и будет гроза. Кто-то чудной меня что-то торопит забыть. Душно — и все-таки до смерти хочется жить. С нар приподнявшись на первый раздавшийся звук, Дико и сонно еще озираясь вокруг, Так вот бушлатник шершавую песню поет В час, как полоской заря над острогом встает.
>>39481
>>39487 https://www.youtube.com/watch?v=_2GLEm2wXBY
O вы, зaмужниe, o вдoвы, O дeвки c цeлкoй нaoтлeт! Пoзвoльтe мнe вaм нaпepeд Cкaзaть o eблe двa-тpи cлoвa. Eбитecь c тoлкoм aккуpaтнo, Чeм peжe eтьcя, тeм пpиятнeй, Ho бoжe вac oбopoни Oт бecпopядoчнoй eбни! Oт нeoбуздaннoй тoй cтpacти Пoйдут и гope и нaпacти, И нe нacытит вac тoгдa Oбыкнoвeннaя eлдa. K пpoлoгу (дoпoлнeниe) Блaжeн, ктo cмoлoду eбeт И в cтapocти cпoкoйнo cepeт. Kтo peгуляpнo вoдку пьeт И никoму в кpeдит нe вepит. Пpиpoдa жeнщин нaгpaдилa; Бoгaтcтвo, cлaву им дaлa, Meж нoг им щeлку пpopубилa И ту пиздoю нaзвaлa. Oнa для жeнщины игpушкa, Ha тo нaзвaньe eй пиздa, И кaк мышинaя лoвушкa, Для вcex oткpытaя вceгдa. Oнa coбoй нac вcex пpeльщae, Maнит к ceбe тoлпы людeй, И бeдный xуй пo нeй лeтaeт, Kaк пo capaю вopoбeй.
Вы помните ли то, что видели мы летом? Мой ангел, помните ли вы Ту лошадь дохлую под ярким белым светом, Среди рыжеющей травы? Полуистлевшая, она, раскинув ноги, Подобно девке площадной, Бесстыдно, брюхом вверх лежала у дороги, Зловонный выделяя гной. И солнце эту гниль палило с небосвода, Чтобы останки сжечь дотла, Чтоб слитое в одном великая Природа Разъединенным приняла. И в небо щерились уже куски скелета, Большим подобные цветам. От смрада на лугу, в душистом зное лета, Едва не стало дурно вам. Спеша на пиршество, жужжащей тучей мухи Над мерзкой грудою вились, И черви ползали и копошились в брюхе, Как черная густая слизь. Все это двигалось, вздымалось и блестело, Как будто, вдруг оживлено, Росло и множилось чудовищное тело, Дыханья смутного полно. И этот мир струил таинственные звуки, Как ветер, как бегущий вал, Как будто сеятель, подъемля плавно руки, Над нивой зерна развевал. То зыбкий хаос был, лишенный форм и линий, Как первый очерк, как пятно, Где взор художника провидит стан богини, Готовый лечь на полотно. Из-за куста на нас, худая, вся в коросте, Косила сука злой зрачок, И выжидала миг, чтоб отхватить от кости И лакомый сожрать кусок. Но вспомните: и вы, заразу источая, Вы трупом ляжете гнилым, Вы, солнце глаз моих, звезда моя живая, Вы, лучезарный серафим. И вас, красавица, и вас коснется тленье, И вы сгниете до костей, Одетая в цветы под скорбные моленья, Добыча гробовых гостей. Скажите же червям, когда начнут, целуя, Вас пожирать во тьме сырой, Что тленной красоты — навеки сберегу я И форму, и бессмертный строй.
Пускай я умру под забором, как пес, Пусть жизнь меня в землю втоптала,- Я верю: то бог меня снегом занес, То вьюга меня целовала!
Я по пяткам розовым Грудничку дебильному Палкою бамбуковой настучу. И не потому, что я Злой такой и грубый, Или эпатировать публику хочу. Просто этот грудничок, Падла пухлорылая, Постоянно срёт, орёт, Сраной соской чавкает, И ведет себя, блядь, так, Словно все обязаны, На хуй побросав дела, С ним сюсюкать, нянчиться. А теперь лежит, молчит, Мрачный и понурый И не хочет рисковать Собственною шкурой.
Я не знаю других обязательств, Кроме девственной веры в себя. Этой истине нет доказательств, Эту тайну я понял, любя. Бесконечны пути совершенства, О, храни каждый миг бытия! В этом мире одно есть блаженство - Сознавать, что ты выше себя. Презренье — бесстрастие — нежность - Эти три, — вот дорога твоя. Хорошо, уносясь в безбрежность, За собою видеть себя.
Жил на свете рыцарь бедный, Молчаливый и простой, С виду сумрачный и бледный, Духом смелый и прямой. Он имел одно виденье, Непостижное уму, И глубоко впечатленье В сердце врезалось ему. Путешествуя в Женеву, На дороге у креста Видел он Марию деву, Матерь господа Христа. С той поры, сгорев душою, Он на женщин не смотрел, И до гроба ни с одною Молвить слова не хотел. С той поры стальной решетки Он с лица не подымал И себе на шею четки Вместо шарфа привязал. Несть мольбы Отцу, ни Сыну, Ни святому Духу ввек Не случилось паладину, Странный был он человек. Проводил он целы ночи Перед ликом пресвятой, Устремив к ней скорбны очи, Тихо слезы лья рекой. Полон верой и любовью, Верен набожной мечте, Ave, Mater Dei кровью Написал он на щите. Между тем как паладины Ввстречу трепетным врагам По равнинам Палестины Мчались, именуя дам, Lumen coelum, sancta Rosa! Восклицал всех громче он, И гнала его угроза Мусульман со всех сторон. Возвратясь в свой замок дальный, Жил он строго заключен, Все влюбленный, все печальный, Без причастья умер он; Между тем как он кончался, Дух лукавый подоспел, Душу рыцаря сбирался Бес тащить уж в свой предел: Он-де богу не молился, Он не ведал-де поста, Не путем-де волочился Он за матушкой Христа. Но пречистая сердечно Заступилась за него И впустила в царство вечно Паладина своего.
Выхожу один я на дорогу; Сквозь туман кремнистый путь блестит; Ночь тиха. Пустыня внемлет богу, И звезда с звездою говорит. В небесах торжественно и чудно! Спит земля в сияньи голубом… Что же мне так больно и так трудно? Жду ль чего? жалею ли о чём? Уж не жду от жизни ничего я, И не жаль мне прошлого ничуть; Я ищу свободы и покоя! Я б хотел забыться и заснуть! Но не тем холодным сном могилы… Я б желал навеки так заснуть, Чтоб в груди дремали жизни силы, Чтоб дыша вздымалась тихо грудь; Чтоб всю ночь, весь день мой слух лелея, Про любовь мне сладкий голос пел, Надо мной чтоб вечно зеленея Тёмный дуб склонялся и шумел.
Егорку Летова запощу, что ли. Далекая Офелия смеялась во сне: Пузатый дрозд, мохнатый олень Привычно прошлогодний нарисованный снег Легко светло и весело хрустит на зубах Нарядная Офелия текла через край - Змеиный мед, малиновый яд Резиновый трамвайчик, оцинкованный май Просроченный билетик на повторный сеанс Влюбленная Офелия плыла себе вдаль Сила ночь, звенела земля Стремительно спешили, никого не таясь Часы в свою нелепую смешную страну Послушная Офелия плыла на восток Чудесный плен, гранитный восторг Лимонная тропинка в апельсиновый лес Невидимый лифт на запредельный этаж Далекая Офелия смеялась во сне Усталый бес, ракитовый куст Дареные лошадки разбрелись на заре На все четыре стороны — попробуй поймай.
Быть или не быть — вот в чем вопрос. Достойно ли терпеть безропотно позор судьбы Иль нужно оказать сопротивленье? Восстать, вооружиться, победить Или погибнуть, умереть, уснуть? И знать, что этим обрываешь цепь сердечных мук И тысячи лишений, присущих телу! Это ли не цель, что всем желанна - Умереть, уснуть, уснуть? И видеть сны?.. Вот и ответ. Какие ж сны в том смертном сне приснятся, Когда покров земного чувства снят?! Вот и разгадка. Вот что удлиняет несчастьям нашим жизнь на столько лет! А то кто снес бы ложное величье правителей, Невежество вельмож, всеобщее притворство, Невозможность излить себя, несчастную любовь И призрачность заслуг в глазах ничтожеств - Когда так просто сводит все концы удар кинжала! Кто бы согласился, кряхтя, под ношей жизненной плестись, Когда бы неизвестность после смерти, Боязнь страны, откуда ни один не возвращался, Не склоняла воли - Мириться лучше со знакомым злом, Чем бегством к незнакомому стремиться!.. Так всех нас в трусов превращает мысль, И вянет, как цветок, решимость наша В бесплодье умственного тупика, Так погибают замыслы с размахом, В начале обещавшие успех, От промедленья долгого! Но тише, Тише, Тише....
Зову я смерть. Мне видеть невтерпеж Достоинство, что просит подаянья, Над простотой глумящуюся ложь, Ничтожество в роскошном одеянье, И совершенству ложный приговор, И девственность, поруганную грубо, И неуместной почести позор, И мощь в плену у немощи беззубой, И прямоту, что глупостью слывет, И глупость в маске мудреца, пророка, И вдохновения зажатый рот, И праведность на службе у порока. Все мерзостно, что вижу я вокруг... Но как тебя покинуть, милый друг!
Если я заболею, к врачам обращаться не стану, Обращаюсь к друзьям (не сочтите, что это в бреду): постелите мне степь, занавесьте мне окна туманом, в изголовье поставьте ночную звезду. Я ходил напролом. Я не слыл недотрогой. Если ранят меня в справедливых боях, забинтуйте мне голову горной дорогой и укройте меня одеялом в осенних цветах. Порошков или капель — не надо. Пусть в стакане сияют лучи. Жаркий ветер пустынь, серебро водопада - Вот чем стоит лечить. От морей и от гор так и веет веками, как посмотришь, почувствуешь: вечно живем. Не облатками белыми путь мой усеян, а облаками. Не больничным от вас ухожу коридором, а Млечным Путем.
Как тяжко мертвецу среди людей Живым и страстным притворяться! Но надо, надо в общество втираться, Скрывая для карьеры лязг костей... Живые спят. Мертвец встает из гроба, И в банк идет, и в суд идет, в сенат... Чем ночь белее, тем чернее злоба, И перья торжествующе скрипят. Мертвец весь день труди́тся над докладом. Присутствие кончается. И вот — Нашептывает он, виляя задом, Сенатору скабрезный анекдот... Уж вечер. Мелкий дождь зашлепал грязью Прохожих, и дома, и прочий вздор... А мертвеца — к другому безобразью Скрежещущий несет таксомотор. В зал многолюдный и многоколонный Спешит мертвец. На нем — изящный фрак. Его дарят улыбкой благосклонной Хозяйка — дура и супруг — дурак. Он изнемог от дня чиновной скуки, Но лязг костей музы́кой заглушон... Он крепко жмет приятельские руки — Живым, живым казаться должен он! Лишь у колонны встретится очами С подругою — она, как он, мертва. За их условно-светскими речами Ты слышишь настоящие слова: «Усталый друг, мне странно в этом зале». — «Усталый друг, могила холодна». — «Уж полночь». — «Да, но вы не приглашали На вальс NN. Она в вас влюблена…» А там — NN уж ищет взором страстным Его, его — с волнением в крови... В её лице, девически прекрасном, Бессмысленный восторг живой любви... Он шепчет ей незначащие речи, Пленительные для живых слова, И смотрит он, как розовеют плечи, Как на плечо склонилась голова... И острый яд привычно-светской злости С нездешней злостью расточает он... «Как он умён! Как он в меня влюблён!» В её ушах — нездешний, странный звон: То кости лязгают о кости.
С насмешкой над моей гордынею бесплодной Мне некто предсказал, державший меч в руке: Ничтожество с душой пустой и холодной, Ты будешь прошлое оплакивать в тоске. В тебе прокиснет кровь твоих отцов и дедов, Стать сильным как они, тебе не суждено; На жизнь, ее скорбей и счастья не изведав, Ты будешь, как больной, смотреть через окно. И кожа ссохнется, и мышцы ослабеют, И скука въестся в плоть, желание губя, И в черепе твоем мечты окостенеют, И ужас из зеркал посмотрит на тебя. Себя преодолеть! Когда б ты мог! Но, ленью Расслаблен, стариком ты станешь с юных лет; Чужое и свое, двойное утомленье Нальет свинцом твой мозг и размягчит скелет. Заплещет вещее и блещущее знамя,- О, если бы оно и над тобой взвилось! - Увы! Ты истощишь свой дух над письменами, Их смысл утерянный толкуя вкрив и вкось. Ты будешь одинок! — В оцепененье дремы Прикован будет твой потусторонний взгляд К минувшей юности, — и радостные громы Далеко в стороне победно прогремят!
Железными гвоздями в меня вбивали страх. С разбитыми костями я уползал впотьмах. Но призрак Чести вырос, как статуя во мгле: вернулся я и выгрыз позорный след в земле. И стал я набираться железных этих сил... И стал меня бояться тот, кто меня гвоздил. А мне теперь, ей-богу, не много чести в том, и радости не много в бесстрашии моем. Меня топтали кнехты*, и тело сёк палач, Но даже истязавший не услыхал мой плач. Я молча стиснув зубы, из подо лба глядел, А мой палач угрюмый с усталости потел. Подковы молотили мой торс со всех сторон, Но те, кто меня били не слышали мой стон Я падал, поднимался, опять сшибали с ног, Но тот, кто издевался, боялся моих строк В темницах, в униженьях, под криками угроз Никто из них ни разу моих не видел слёз. В пучинах преисподней, я из последних сил Магическую заповедь себе в уме твердил Как Отче наш единый «еси на небеси»: Не верь, не поддавайся, не бойся, не проси И всё-таки я выжил, злодейству вопреки, И трепетом прониклись исконные враги. Железными тисками выдавливал я страх, Лизало нервы пламя, обугливало в прах В изгибах лихолетья, заматерев душой, Я формулу бессмертья в самом себе нашёл. Не зря меня боялся тот, кто меня гвоздил Я выжил и поднялся, набравшись новых сил Воспрял, как птица Феникс, обидчиков кляня, И стал разить словами тех, кто душил меня Стрелял почти не целясь, но сразу наповал Убойными стихами злодеев добивал Но мне теперь, ей-богу, не много счастья в том, и радости не много в бессмертии моём.
Печально я гляжу на наше поколенье! Его грядущее — иль пусто, иль темно, Меж тем, под бременем познанья и сомненья, В бездействии состарится оно. Богаты мы, едва из колыбели, Ошибками отцов и поздним их умом, И жизнь уж нас томит, как ровный путь без цели, Как пир на празднике чужом. К добру и злу постыдно равнодушны, В начале поприща мы вянем без борьбы; Перед опасностью позорно-малодушны, И перед властию — презренные рабы. Так тощий плод, до времени созрелый, Ни вкуса нашего не радуя, ни глаз, Висит между цветов, пришлец осиротелый, И час их красоты — его паденья час! Мы иссушили ум наукою бесплодной, Тая завистливо от ближних и друзей Надежды лучшие и голос благородный Неверием осмеянных страстей. Едва касались мы до чаши наслажденья, Но юных сил мы тем не сберегли; Из каждой радости, бояся пресыщенья, Мы лучший сок навеки извлекли. Мечты поэзии, создания искусства Восторгом сладостным наш ум не шевелят; Мы жадно бережем в груди остаток чувства - Зарытый скупостью и бесполезный клад. И ненавидим мы, и любим мы случайно, Ничем не жертвуя ни злобе, ни любви, И царствует в душе какой-то холод тайный, Когда огонь кипит в крови. И предков скучны нам роскошные забавы, Их добросовестный, ребяческий разврат; И к гробу мы спешим без счастья и без славы, Глядя насмешливо назад. Толпой угрюмою и скоро позабытой Нам миром мы пройдем без шума и следа, Не бросивши векам ни мысли плодовитой, Ни гением начатого труда. И прах наш, с строгостью судьи и гражданина, Потомок оскорбит презрительным стихом, Насмешкой горькою обманутого сына Над промотавшимся отцом.
И всё же порядок вещей нелеп. Люди, плавящие металл, ткущие ткани, пекущие хлеб, - кто-то бессовестно вас обокрал. Не только ваш труд, любовь, досуг – украли пытливость открытых глаз; набором истин кормя из рук, уменье мыслить украли у вас. На каждый вопрос вручили ответ. Всё видя, не видите вы ни зги. Стали матрицами газет ваши безропотные мозги. Вручили ответ на каждый вопрос... Одетых и серенько и пестро, утром и вечером, как пылесос, вас засасывает метро. Вот вы идёте густой икрой, все, как один, на один покрой, люди, умеющие обувать, люди, умеющие добывать. А вот идут за рядом ряд – ать — ать — ать — ать, - пока ещё только на парад, люди, умеющие убивать... Но вот однажды, средь мелких дел, тебе дающих подножный корм, решил ты вырваться за предел осточертевших квадратных форм. Ты взбунтовался. Кричишь: — Крадут!.. – Ты не желаешь себя отдать. И тут сначала к тебе придут люди, умеющие убеждать. Будут значительны их слова, будут возвышены и добры. Они докажут, как дважды два, что нельзя выходить из этой игры. И ты раскаешься, бедный брат. Заблудший брат, ты будешь прощён. Под песнопения в свой квадрат ты будешь бережно возвращён. А если упорствовать станешь ты: — Не дамся!.. Прежнему не бывать!.. Неслышно явятся из темноты люди, умеющие убивать. Ты будешь, как хину, глотать тоску, и на квадраты, словно во сне, будет расчерчен синий лоскут чёрной решёткой в твоём окне.
>>43588 Я засужу тебя, пидор! Как ваши протесты нужно пиарить — так «Миша, ты Поэт! Миша, ты Талант!», а как госдеповские деньги делить — так «иди нахуй, говнарь старый»! Полож на место мою интеллектуальную собственность!
>>43618 Пральна-пральна, Миша! Рок не продаётся, но авторские права — это святое! Бабки наши хотят умыкнуть, халявщики! И сайты с пиратским контентом все позакрываем нахуй!
Анон, м-можешь не мусорить в тематическом треде, пожалуйста?
>>43648 Вот и делай вам ориджинал. Модерасты, блядь.
>>43648 У говнаря ОБИДА лол
>>43649 Вам б-бы лучше заняться архитектурой.
Ну офигеть. Подумаешь, тематический тред. Это храм что ли? По мне, так было забавно. А вы тут ычок устроить решили. Не понравилось им, что кто-то решил немного попетросянить в полумёртвом треде. Аутисты, блядь. >>43649 Я тоже расстроен, бро. Когда удаляют контент, каким бы он ни был, — это действительно очень обидно.
>>43651
>>43652 Что с тобой не так? Храм. А в чужой храм со своими правилами не ходят. Тем более, не срут. А ты срешь, срущий петух. Во-вторых, это не контент, а дерьмо. В третьих, если тебе что-то не нравится, можешь смело идти на хуй. Мамкин творец, блядь. ОРИДЖИНАЛ КОНТЕНТ, он, мать твою, создает. Самовыражается. Съеби ка на мочан с таким самовыражением, срунька. Все. Я сказал. Твое говно не будет обсуждаться.
>>43653 Вот, еще один наглядный пример копрофила. Да что ты здесь-то забыл со своей сраной эстетикой? Откуда вы приперлись? Хуячь на свой колчок или откуда ты там протек, животное.
>>43654
>>43655
Хочешь — слёзки утри, Хочешь — жалуйся маме. Только мы, бунтари, Будем срать в твоём храме. Исходи на говно, Называй петухами — Только мы всё равно Будем срать в твоём храме. На тебя нам плевать. Хоть молись со слезами, Мы придём и опять Будем срать в твоём храме. Ты ничтожество, тля Против нас с пацанами. Вот мы здесь, вуаля! Будем срать в твоём храме.
>>43660
>>43654 Никто никуда не уйдёт по твоему слову, говно. Ты здесь никто и зовут тебя никак. Осознал?
Я поэт. Зовусь я Цветик. От меня вам всем минетик. Кто-нибудь объясните дебилам, что тексты их любимых говногрупп не являются стихами.
>>43712 Формально являются. А то, что они не удовлетворяют твоему утончённому вкусу, никого не волнует.
Даже в зеркале разбитом, над осколками склонясь, В отражениях забытых вновь увидишь ты меня. И любовь безумной птицей разобьет твое окно. Снова буду тебе сниться, буду сниться все равно Единстивенная моя с ветром обрученная Светом озаренная, светлая моя. Зачем мне теперь заря звезды падают в моря И срывая якоря прочь летит душа моя Что мы сделали с надеждой, в час, когда ушла беда Ведь такие же, как прежде, мы не будем никогда. Не родятся наши дети, не подарят нам цветы. Будет петь холодный ветер над осколками мечты. Мое сердце рвалось в небо, не боялось высоты. И осталась только горечь от внезапной пустоты. В нашем зеркале разбитом ты увидешь наклонясь, Две непрожитые жизни, разлетаются звеня.
Лёгкий незатейливый мотив я с утра сегодня напеваю. На лету мелодию схватив, мне в метро мальчишка подыграет. Неразлучен с флейтой музыкант, он стоит в подземном переходе, Будущий непризнанный талант, гений непридуманных мелодий. Ах, флейта, плачь, ах, флейта, пой, наедине побудь со мной Хотя бы несколько минут не замолкай, пока я тут. Задень неясную струну, верни потерянному сну Надежд цветные города, где я не буду никогда. И пускай в карманах ни гроша, беззаботно улыбаясь людям Флейту поднимает не спеша повелитель мимолётных судеб. Над толпой мелодия звучит чистая, открытая, живая И метро взволнованно молчит поезда пустые провожая.
Я помню озорные игры детства В которых мы о будущем мечтали Играли в королей и королевство И злых врагов в сраженьях побеждали Тебя, девчонку в огненных кудряшках Моей невестой звали все, шутя Но детство унеслось как день вчерашний И вновь мы вместе двадцать лет спустя Я твой король А ты святая дева-королева Я твой король А ты судьба, подаренная небом Я твой король А ты со мною рядом так прелестна Я твой король Но ты моим владеешь королевством Из музыки я сшил тебе одежды Зажег как свечи звезды в поднебесье Дворец тебе построил из надежды И слугами твои назначил песни Угнал я прочь все беды и печали И рядом усадил тебя на троне Мои слова любви цветами стали Чтоб радугой упасть к твоей ладони
Улетай, туча, улетай, туча, улетай, Улетай, туча, улетай. Ветер туче говорил, Обдувая ей бока - Мое желанье, туча, отгадай. Разве ты не видишь, туча, Без тебя намного лучше, Улетай скорее, улетай. Разве ты не видишь, туча, Без тебя намного лучше, Улетай скорее, улетай. Будто нет других забот, Чем гоняться за тобой. Скорей дождем пролейся и растай. Если я с тобой останусь, Заскучает друг мой, парус, Улетай скорее, улетай. Если я с тобой останусь, Заскучает друг мой, парус, Улетай скорее, улетай. Улетай, туча, улетай, туча, улетай, Улетай, туча, улетай. Все невзгоды, горести Мягкой ватою окутай, С собой возьми тревогу и печаль, Чтобы горя не бывало, Чтобы солнце всем сияло, Улетай скорее, улетай. Чтобы горя не бывало, Чтобы солнце всем сияло, Улетай скорее, улетай. Улетай, туча, улетай, туча, улетай, Улетай, туча, улетай
Подводная лодка в степях Украины погибла в неравном воздушном бою. «Во всём виноваты кацапы и финны», – канадский премьер заявил в интервью. От шняги такой содрогнулась планета, от наркодельцов до последней шпаны; ООН наложила немедленно вето, ЮНЕСКО – эмбарго, а НАТО – в штаны. Напрасно взывал к металлистам и готам с трибуны ЕС Николя Саркози – Бруней объявил недоверия вотум, а Йемен сказал: «Саркози! Не грузи!» Наутро уже в Воркуте и в Непале жгли флаги ЮАР и Литвы, а в Перу борцы за права канареек напали на местных борцов за права кенгуру. Нанайцам джихад объявили команчи, в Донбассе забили тамтамы в ночи, проснулись ткачи в камбоджийской Ла-Манче, в Аравии зашевелились врачи. Фанаты Толстого с фанатами Баха избили фанатов Ватто и Дали, и стало хреново везде, как в Айдахо, и даже хреновее, чем на Бали. И лишь Ким Чен Ир вместе с Чавесом Уго одни не утратили ясность ума: «А ну-ка, отставить фигачить друг друга! Пелевина, блин, начитались?! Дюма?! Вы, трам-тарарам, как детсадовцы прямо! Совсем уже, трам-тарарам, стыд и срам! Да трам-тарарам ваши папа и мама, вы что позволяете, трам-тарарам?!» И стыдно тут стало бушменам Памира, сконфузились Мехико и Васюки, и трубки везде задымилися мира, а где трубок не было – там косяки. У панка испанка повисла на шее, тамтам подарил массажистке масай, и на брудершафт пили с гоями геи, а немцы и ненцы орали: «Банзай!» На праздник Нептуна в пустыне Сахара приехали чукчи с бразильских фазенд плюс Красная Шапочка, Скарлетт О’Хара и Барак с Обамою. Всё! Хеппи-энд.
Мой белый владыка! Кто «левый», тот на выход. Эти девочки просились — Возьми любую из них на выбор. Считаем бюджет, сидя на столе, Пирамида души, всплеск, красиво, Россия, встречай сына. Города говорят об одном — мы поставили новый рекорд. Над головой мой триколор. Холоднокровных ни одного. Быть первыми это наш рок. Это мой круг, это мой дом. Все для него и свобода рекой, Нам под силу, Ты знаешь, про любовь к тебе одной. Мы с вами за него всей страной. Вы знали, он крутой супергерой. Сегодня я игрок, мой друг со мной. Он главный, значит будет все по плану, Ты знаешь, кто твой флагман. Если президент с нами наравне, Те, кто в зале здесь Русский продукт снова в цене, Лада-седан, салют Автоваз. Мой лучший друг снова в игре, Мой лучший друг один из нас. Если страна это клуб, То на танцполе сегодня много людей. Нет фейс-контроля, здесь все равны, И все остальное решает диджей. Мой лучший друг встает за пульт, Рейтинг растет, качает страна. Девочки просто от него без ума, Мой лучший друг пока не женат. Работаем без перерыва От понедельника и до субботы. Скажи, кто твой лучший друг, И я сразу скажу, кто ты. Ты знаешь, про любовь к тебе одной. Мы с вами за него всей страной. Вы знали, он крутой супергерой. Сегодня я игрок, мой друг со мной. Мой лучший друг это президент Путин. Мой лучший друг это президент Путин. Мой лучший друг это президент Путин. Мой лучший друг это президент Путин.
Краткость — сестра таланта, это все знают. Не верю я в твое чувство к родному дому. Нельзя любить свое из ненависти к чужому.
>>43791 >твое >свое Плохая, негодная рифма.
>>43712Тут видел только несколько текстов песен. Лично сам только «Офелию» из чужого запостил, остальное свое пощу.
>>43791 Ведь не любовь.. Лишь боль От ненависти получаешь Хотя кричишь — да я люблю Но отступивши получаешь От жара этого, лишь пустоту...
За Паганини длиннопалым Бегут цыганскою гурьбой - Кто с чохом чех, кто с польским балом, А кто с венгерской чемчурой. Девчонка, выскочка, гордячка, Чей звук широк, как Енисей,- Утешь меня игрой своей: На голове твоей, полячка, Марины Мнишек холм кудрей. Утешь меня Шопеном чалым, Серьезным Брамсом, нет, постой: Парижем Мощно-одичалым, Мучным и потом карнавалом Иль брагой Вены молодой - Вертлявой, в дирижерских фрачках, В дунайских фейерверках, скачках И вальс из гроба в колыбель Переливающей, как хмель Играй же на разрыв аорты С кошачьей головой во рту, Три чорта было — ты четвертый, Последний чудный чорт в цвету.
Время, размахивая хвостом, сбивает артистов с ног. Время заносится пыльным песком, который принес Восток... Время накатывает червем, массой ползет на базальт и дыры грызет моментально в нем, как будто он сыр и асфальт... – Хоть ножки и ручки от нас оставь! Ни ножек, ни ручек, ни поп... Фрагменты костей достигают вплавь музеев лихих Европ... Под пыльным стеклом, в окруженьи кольчуг, – с мечами и утварью, – вождь, представлен лишь черепом, – “Кременчуг”, – подписано, “найден в дождь”.
Из нового: Я не буду петь сегодня, Несолидно муть бередить, Не поймут меня люди в сером, Будет легче бабло пропить. Будет легче сырым по небу, Отражаясь в мелкой воде, Проходить, забывая тексты, Снова внутрь себя уходить. Нахуя? (х4) Выступать не стану завтра, Завалюсь на кровать навеки, Игнорируя все проблемы, Убивая в себе человека. Я не буду думать или решать, Я не стану страдать и потеть, Объяснимо, но это не факт: Я не буду сегодня петь. Нахуя? (х4) Бородатый Шевчук описал Не меня со стихами очкариком, Не того, кто срезал породу И остался бездомным Шариком, Променявшего все и вся, Приобретшего даже больше, Петь сегодня не буду я, Даты новых концертов — прошлое. Нахуя? (х4)
Не люблю вдохновение, которое приходит ночью: уже спать хочешь, и тут — хуяк! — и текст написался. Кого-то снова повезут на белой карете, Он увидит мир, он увидит все на свете, Я привстал, вот костыль, Я присел, летят мосты, Все глаза вокруг пусты, Я прилёг и остыл. Снова он почувствует запах бензина, Зияющих черных мешков и формалина, Я подпрыгнул, свет погас, Я вперед — он про запас, Были вы — и вот нет вас, Тоннель исчез, а я угас. Снова летит ракета в небе без звезд, Стёсанный нос у ракеты и бархатный хвост, Я поднялся, вышел вон, В белой дымке вижу дом, Ярких дней узнаю фон — Я там жил сегодня днём.
Медлительной чредой нисходит день осенний, Медлительно крутится желтый лист, И день прозрачно свеж, и воздух дивно чист - Душа не избежит невидимого тленья. Так, каждый день стареется она, И каждый год, как желтый лист кружится, Всё кажется, и помнится, и мнится, Что осень прошлых лет была не так грустна. 5 января 1900
Свежак попёр Кто-то улыбается мне в руку, Что-то улыбается в мой рот, Радостно настойчивая пуля Голову сегодня разорвёт. Я прижму к себе свинец горячий, Словно это мой родимый сын, Не знаком я с холодом отдачи, Неизвестен мне её посыл. Кто-то улыбается мне в руку, Что-то упирается мне в бок, Рядом парня, что стоял и плакал, Радуга сегодня заберёт. Полетит он над огромным миром, Полетит над яростной толпой, Вытянут оставшиеся шеи, Наземь в шоке сядет постовой. Кто-то улыбается мне в руку, В стороны качая головой, Горько искривляюсь я гримасой И лежу на тёплой мостовой.
Какой-то поп-панк, что ли, вышел. Хочу вымирать, Каждый будет жалеть умирающий вид, И будут снимать - Куча фото, кино и даже телеэфир. Хочу вымирать, Быть странным, чужим и непохожим, В вольере гулять На радость и страх людям белокожим Уооо, уооо — я краснокнижный экземпляр, Уооо, уооо — свое тело продаю как товар, Уооо, уооо — в дикой природе не встречаюсь, Уооо, уооо — себя ненавижу и над вами потешаюсь. Хочу вымирать, Пока не сдохну от жира и тоски, Куклы мои - Дети взрослым всё орут: «Купи, купи!» Совершенно один, Последняя особь — лишь кости да кожа, Хочу вымирать, Пусть теперь от внимания станет тошно. Уооо, уооо — я краснокнижный экземпляр, Уооо, уооо — своё тело продаю как товар, Уооо, уооо — в дикой природе не встречаюсь, Уооо, уооо — себя ненавижу и над вами потешаюсь. Когда я помру, Вся планета долго будет скорбеть - Где-то сорок минут, А потом — наплевать и растереть, Не хочу вымирать, Мир потеряет козла отпущенья, Не хочу вымирать, Дайте выжить лишь до воскресенья. Уооо, уооо — я краснокнижный экземпляр, Уооо, уооо — своё тело продаю как товар, Уооо, уооо — в дикой природе не встречаюсь, Уооо, уооо — себя ненавижу и над вами потешаюсь.
Кто решил, что любовь — только радость, Только мир, где гремят соловьи, Только схватка сияющих взглядов, Тот не знает, не знает любви. Приглядись-ка — и свет в ней, и тени, Туч грозовость и нежность лучей, И жестокость подводных каменьев, И целебная сила ключей. В ней и верности полные соты, И тревог, и разлук крутизна. В ней ошибки, паденья и взлеты, Но жива только правдой она.
Я слышу трубы, поющие сзади меня, Я слышу трубы, которые передо мной, И эта новая жизнь, И эта новая смерть, И то, что после затянет мглой. Народ говорит про избитый мотив: В городе музыки нет, нет и картин, И только вперед, И только затем, Чтобы успеть домой к девяти. Где-то там Звуки трубы впереди, Где-то там То, что еще предстоит найти. Я вижу дымные образы прошлых лет, Голограммы будущих наших побед, Всё целиком, Всё до конца, От лазеров и до белых карет. Народ говорит про пиксельный сон, Про битые сенсоры старой мечты, И только в себя, И только внутри, Чтобы полки с новым были пусты. Где-то там Звуки трубы впереди, Где-то там То, что еще предстоит найти.
Кто скажет, Что время в понятии - Текучая, Вязкая Штука, Тот прав не совсем И прав не всегда. Я склонен считать, Что время бежит, Как лошадь, бежит, Заливается, Смеётся Над нами, Ведь мы же совсем, Совершенно беспомощны, Не можем его Догнать.
Как написать текст из одной строчки: На улице Сезам разбиты фонари, Опустились руки до самого дна, Новая заря алеет вдали, Старая земля из полярного мха. Детская любовь к жизни городской, Вытравила всю природу из нутра, Вытравила лес и речку под луной, Вытравила землю из полярного мха. Сводятся мосты, их ты не забыл, Хоть и пролетел десяток или два, Урбан не пускает, Урбан снова жив, Угрожая миру из полярного мха. Мальчик Маяковский, не грусти по Лиле, Вспомни электричество, вспомни города, Положи «наган», утешься ненадолго, Гладя эту землю из полярного мха. Новая заря старит черный холст, Взяв на валик цвет пасхального яйца. Снова рот закрыт, и не скажешь поперек, Что зарыли в землю из полярного мха.
О, память сердца! Ты сильней Рассудка памяти печальной И часто сладостью твоей Меня в стране пленяешь дальной. Я помню голос милых слов, Я помню очи голубые, Я помню локоны златые Небрежно вьющихся власов. Моей пастушки несравненной Я помню весь наряд простой, И образ милый, незабвенный, Повсюду странствует со мной. Хранитель гений мой — любовью В утеху дан разлуке он; Засну ль?- приникнет к изголовью И усладит печальный сон.
I Очаг желания, причастный высшим силам, На землю солнце льет любовь с блаженным пылом; Лежавший на траве не чувствовать не мог: Играет кровь земли, почуяла свой срок; Душе своей земля противиться бессильна, По-женски чувственна, как Бог, любвеобильна; Священнодействие над ней лучи вершат, И потому в земле зародыши кишат. Произрастает все, Но как мне жаль, Венера, Что минула твоя ликующая эра, Когда, предчувствуя любовную игру, От вожделения кусал сатир кору И нимфу целовал потом среди кувшинок; Мне жаль, что прерван был их нежный поединок И розовая кровь зеленокудрых рощ Утратила для нас божественную мощь, Вселенную свою вливая в жилы Пану, Так что козлиными копытами поляну Топтал он, звучную свирель поцеловав, И почва, трепеща в зеленых космах трав, Вздымалась, чуткая, и смертного качала, Как море, где берет любовь свое начало, И как на песнь в ответ немые дерева Качают певчих птиц, пока любовь жива. Мне жаль, что миновал Кибелин век бесследно, Когда владычица на колеснице медной Из града одного в другой держала путь И, по преданиям, ее двойная грудь Жизнь вечную лила, питая человека, Который ликовал, вкусив святого млека, И, как дитя, играл, обласканный с пелен, Душой и телом чист, а стало быть, силен. «Я знаю суть вещей», — теперь твердит несчастный, А сам он слеп и глух, бессильный и бесстрастный; Нет более богов, стал богом человек, Но без любви сей бог — калека из калек. Когда бы приникал к сосцам твоим, Кибела, Как прежде, человек, чтоб кровь его кипела, Когда бы до сих пор ему была мила Астарта нежная, которая всплыла, Свой розовый пупок явив средь пены белой, Благоухая там, где море голубело, И, черноокая, торжествовала впредь, По-соловьиному сердца заставив петь.
II Я верую в тебя, морская Афродита, Божественная мать, однако где защита, и Когда привязаны мы к скорбному кресту? Я верю в мрамор, в плоть, в цветок и в красоту. — Да, жалок человек, подавлен, озабочен; Одежду носит он, болезненно порочен; Его прекрасный торс попорчен в толкотне; Подобно идолу в безжалостном огне, Искажена теперь былая стать атлета, Который хочет жить хоть в качестве скелета, Уродством клевеща на прежний стройный мир; Твой лучший замысел, твой девственный кумир, Когда бы женщина в скудели нашей скудной Вновь приобщила нас к божественности чудной, Чтобы могла душа, как прежде, превозмочь Темницу бренную, земную нашу ночь, И, несравненная, сравнилась бы с гетерой, Но нет! смеется свет над гордою Венерой, Как будто красота ее заклеймена! III О, если бы вернуть былые времена! Все роли человек сыграл в земной юдоли - И в близком будущем, возжаждав прежней воли, Кумиры сокрушив, низвергнув их закон, Постигнет небеса, откуда родом он. Восторжествует мысль над суеверным страхом, И в человеке бог, порабощенный прахом, Восстанет, обожжет сиянием чело - И, убедившись, что прозревшему светло, Вернешь ему размах и силы дашь для взлета Ты, ненавистница ветшающего гнета; Возникнешь снова ты средь солнечных морей С неотразимою улыбкою твоей, Безмерную любовь распространяя в мире; И затрепещет мир, уподобляясь лире, В ответ на поцелуй, который ты сулишь! Возжаждал мир любви, ты жажду утолишь.
Воспрянет человек с мечтой своей свободной, И светоч красоты извечно первородной В нем бога пробудит, чей храм — святая плоть; Готовый скорбь свою былую побороть, Захочет человек исследовать природу, Чтоб кобылица-мысль почуяла свободу И снова, гордая, решилась гарцевать, И с верой человек дерзнул бы уповать. — Зачем отверзлась нам лазурь немою бездной, Где звезды в толчее родятся бесполезной? Когда бы, наконец, мы вознеслись туда, Увидели бы мы огромные стада Миров, спасаемых в пустыне безучастной Премудрым пастырем, который волей властной В эфире движет их, вверяя свой глагол Тому, кто верою сомненье поборол? Так, значит, мысль — не бред, и есть у мысли голос? А человек, созрев, как слишком ранний колос, Куда скрывается? Быть может, в океан, Где всем зародышам свой срок навеки дан, Чтоб воскрешала всех в своем великом тигле Природа, чью любовь еще не все постигли, В благоуханье роз не распознав себя? Незнанье нас гнетет, беспомощных губя, Химеры душат нас в стремленье нашем рьяном; Из материнских недр, подобно обезьянам, Мы вырвались на свет, а разум против нас, И от сомнения он страждущих не спас. Нас бьет сомнение крылом своим зловещим, И у него в плену мы в ужасе трепещем. Отверзлись небеса, и тайны больше нет; Воспрянул человек, узрев желанный свет В неисчерпаемом роскошестве природы; И человек поет, поют леса и воды Торжественную песнь о том, что лишь любовь Способна искупить отравленную кровь.
IV О, блеск духовных сил в гармонии телесной, О, возвращение любви, зари небесной, Когда, повергнув ниц божественный народ, Прекраснозадая и маленький Эрот В белейших лепестках стопами прикоснутся К Цветам и к женщинам, не смеющим очнуться, О Ариадна, ты, следящая с тоской, Как парус движется по синеве морской, Вдаль унося корабль с Тезеем у кормила, Пусть ночь одна тебя, невинную, сломила, Не плачь, но посмотри на тигров и пантер, Которые влекут, коням подав пример, По виноградникам фригийским колесницу, И брызжет черный сок, приветствуя возницу. — Вот Зевс, великий бык; на шее у быка Европа голая, чья белая рука Средь синих волн дрожит на крепкой вые бога; Он смотрит искоса, как млеет недотрога, Ланитою клонясь под сень его чела; Зажмурилась она и как бы замерла; Ей первый поцелуй и сладостен, и страшен, А шелк ее волос волнами разукрашен; Вот лебедь в лотосах, предчувствуя полет, Под олеандрами мечтательно плывет; Крылами белыми ласкает лебедь Леду. Киприда шествует и празднует победу; Округлая, под стать роскошным бедрам, грудь Могла бы осветить во мраке ночи путь; Живот ее как снег с темнеющей ложбиной: А вот идет Геракл, одетый шкурой львиной, И разве не к лицу подобный ореол Тому, кто до небес, не дрогнув бы, добрел? Под летнею луной, вся в золоте, нагая, В ночном разрозненном сиянье, не мигая, Хотя в голубизне лучатся волоса И освещает мох пустынные дубровы, Дриада смотрится в немые небеса... Селена белая раскинула покровы Над ложем сумрачным, где, погруженный в сон В ответ на поцелуй молчит Эндимион. Навек расплакался родник в ночи лазурной; Нет! Нимфа скорбная над молчаливой урной О неком юноше прекрасном слезы льет; Любовью в темноте повеяло с высот, И вот уже в лесах священных, где садится На мраморные лбы снегирь, чтобы гнездиться На изваяниях в беззвучном царстве сна, Послышалась богам всемирная весна.
Немного старого упоротого материала из загашников Grumant & Dolboyasenki: Пробираясь через бурелом, Приготовься остаться внутри: Вглубь себя далеко заманив, Лес любит кормиться людьми. Ни берёзы, ни мертвые сосны, Ни упавшая ель, где родник, Не покажутся вам так опасны, Как корявый чертов кустарник! Можжевельник! Можжевельник! Можжевельник! Можжевельник! Древние звали его словом «арчА», Птицы на нем насекомых сушат, Огромное дерево ростом с тебя Превосходно крики смертных глушит. Его боятся кедры и туи, Даже секвойя убегает прочь, О нём ёж в ядовитом тумане Прохрипит в звездную ночь. Можжевельник! Можжевельник! Можжевельник! Можжевельник!
Красным солнцем сердце на белом платке, Словно кровь на грязно-белой хатимаки, Воет серое небо, воют люди и дома, Снова черный дождь идёт над Нагасаки. Улетай, убегай, уходи, не мешай! Капитулируй! Капитулируй! Умирай, не вставай, закрутись в этом мареве! Капитулируй! Капитулируй! Снова серая стена дождя и крови висит, Новая гроза продиктует свои планы, Крики масс, император беззвучно сидит, Бог огня проклинает оступившихся марранов. Улетай, убегай, уходи, не мешай! Капитулируй! Капитулируй! Умирай, не вставай, закрутись в этом мареве! Капитулируй! Капитулируй! Вороны в раскраске проберутся к островам, Фудзи благосклонно примет эти жертвы, Ресниц над эпикантусом окрылённый взмах, Белых лиц солдат мертвые приветы. Улетай, убегай, уходи, не мешай! Капитулируй! Капитулируй! Вновь засыпай и проснись в этом мареве! Капитулируй! Капитулируй!
Кто летит в ракете быстрой, проклиная все? Кто лежит в палате белой, издавая стон? Кто нажрется безутешно праздничным вином? Кто под серым покрывалом ярко пишет в стол? Это не я, ааааа, Это не я, ааааа, Кто разбитый горделиво славит чернозём? Кто потрескивал могильно траурным дроздом? Кто, сейчас закрытый пробкой, выстрелит потом? Кто, сейчас забитый тапком, выпрыгнет в окно? Это не я, ааааа, Это не я, ааааа, Кто так пахнет из квартиры дождевым червём? Кто сказал, что были б деньги — было бы зерно? Кто Иосифа тогда в бреду привёл домой? В атмосферу жаром пышет — кто такой лихой? Это не я, ааааа, Это не я, ааааа.
>>71845 И выигрывает.
>>71851 Хочешь пожамкать?
>>71845 О.о Джинн, это случайно не Алиса? Нет, не Маргатройд, ты в курсе, про какую я Алису
>>71845 >>71856 Так, кто-то очень хитрый пытается спамить в тред мое мемное лицо. Не хорошо. >>71883 Нет, це не Алиса, це Валера-тян.
>>72205 Уважаемый, выложив своё пухлое ебало в сеть, вы сами сделали его достоянием общественности, так что если в этом и есть чья-то вина — то только ваша.
>>72240 Сейчас бы Впашке только фейк иметь.
>>72205 >Валера Оу, так это парень?
Эпичная рожа. Помогите придумать текст.
>>72245 Реквестую
>>72205 >Валера-тян. О.о Daga otoko da?
>>72331
Ранимыми крыльями Я изнутри бьюсь об лёд, Пронизанный иглами. Он мне взлететь не даёт. Я в коконе Из него я смотрю на свет Я в коконе И выхода нет
>>79286 Размер, рифма, не?
Ни шага без тебя теперь не сделаю Хочу в руках хранить твое дыхание Я подарю тебе мою вселенную Мой свет в ночи, о мой столп мироздания.
>>17813 Вне Света Невидящий Вне времени Парализованный Вне бытия Сижу один в комнате, замурованный =далее по тексту же=
>>79439 А ты попробуй, всё-таки, и сделай шаг Не держи в руках моё дыхание У меня Вселенная есть своя Я не твой свет в ночи, и не мироздание...
ГОСТЬ ИЗ ТЫСЯЧЕЛЕТИЙ Во время посещения Австралии мы с Алленом Гинсбергом гостили у величайшего певца аборигенов Марики Уанджюка. Через год он нанес мне ответный визит. I Колумб XX века, вождь аборигенов Австралии, бронзовый, как исчезнувший майский жук, Марика Уанджюк, без компаса и астролябии - открыл Арбат. Путь был опасностями чреват. Уанджюк не свалился: с «Каравеллы», с Ту, с Ила, с «Боинга-707», Уанджюка вертолет крутил, как праща, Уанджюка не выкрали террористы, Уанджюк не отравился: после винегрета по-австралийски, «Взлетной» карамели, туалетного мыла, портвейна «777», суточного борща, шуточного «ерша» и деликатеса «холодец». Уанджюк молодец! II Через таможенные рентгены он вывез наблюдения, засунув в плавки: «А р б а т с к и е а б о р и г е н ы» (для справки) «Московиты - мозговиты. Их ум становится в очередь к храму под названием ГУМ. Врачей белохалатная каста держит в невежестве этот талантливый и трудолюбивый народ. Они верят, что химические лекарства способны вылечить, а не наоборот. Они верят, что человек умирает со смертью тела, как если бы бабочка умирала со смертью кокона (см. гипотезу Бабушкина и Когана). Тысячелетняя их культура созревает, юна еще и слаба. Они и не подозревают об Абебеа. Они очень лживы (но без наживы). Если москвич говорит: »Спасибо. Мы сыты«, - значит, умирает от аппетита. Школьники учат про Али Баба, но понятия не имеют об Абебеа. У них культ барахла носильного. Они не знают, что гораздо красивее, когда ты только в воздух одет! Они не знают, что самка крокодила хочет, чтоб возлюбленный ее насиловал. Поэтому дети ее живут 400 лет. Они освоили транзисторы и твисты, но не доросли еще до пониманья птичьего свиста. А летом (в декабре) в этой самой Московии выпадает белая магия — »снег«. Все по сравнению с ним — тускло, все вызывает оскомину, и кажется желтым дневной свет. А ночью кусочки белого стоят в воздухе спокойно, а дома и деревья уносятся вверх!» III Уанджюку все очень понравилось. Он хотел бы остаться напостоянно. Но у них нет Океана. У них есть кино, но нет Океана, у них есть блондинка Оксана, но нет Океана, у них есть музыка композитора Экимяна, но нет, нет Океана. Еще загвоздка: они боятся свежего воздуха. Закупоренные в квартиры огнеупорные, они употребляют воздух, кипяченный в вентиляции. Даже Андрей, который явно вкусил нашей зеленой цивилизации, и тот не вылезает из-за дверей и не имеет собственного Океана. Странно. И делает вид, что не знает об Абебеа. Беда! IV «А р б а т с к и е а б о р и г е н ш и» одеты (летом): в баранью бекешу (чем мохнатее, тем модней), под ней куртка замшевая и вздох «замужем я...», под ней пять ремней на пряжках, под ними кофта синяя овечьей пряжи и «молния» американская (смыкается, но не размыкается), под ней рубашка пляжная с видом на Сидней, под ней свитер и 2 ночные рубахи, охи, ахи, под ними бикини на ватине с завязками, как силок. Под ними - кошелек. Культура тела весьма слаба. Они не расчесывают боа и понятия не имеют об Абебеа. V «Уанджюк, что такое Абебеа?» «Это похоже на аабебе. Оно над Римами и Аддис-Абебами звенит бессмертное на трубе! Это священней войны и блуда, Брижит Бардо посреди двух А. Непостижимы Аллах и Будда, но непостижимей Абебеа. Все остальное белиберда - абебеа, абебеа...» «Уанджюк, что ж такое Абебеа?» Уанджюк улыбнулся, губами синея, улыбка поэта была слаба: «Рифмовка дантовского сонета - а - б - б - а - а - б - б - а -» Уанджюк опять ушел от ответа. Так что же такое Абебеа?
Многоуважаемые путешественники, можно ли тут попросить посмотреть на мои работы, и прокомментировать ошибки или вообще все что не понравилось? Да, читать вот тут → https://ficbook.net/readfic/4485703 На самом деле, немного стыдно что я тут прошу всякое такое. Как побираюсь...
>>83429 Прочитал начало. Шаблонность. Диалогами передают читателю информацию, а не разговаривают между собой. Шаблонность. Гг похоже МС. Для начала нормально. Продолжай писать.
>>83542 Спасибо, надо подумать над этим... >Гг похоже МС А это что значит?
>>83429 Какой-то тухляк. И вообще, тут нет больше вашего места.
>>83429 Написал там (на фикбуке) отзыв. >спойлер Лол. Давно пора нам завести тред про фанфики, а то мою «оду Сакуе» тоже читает 3,5 человека впрочем, это, конечно, ситуацию не изменит. >>83552 >А это что значит? Возможно, анон говорит про такую вещь, как Мери Сью.
Ну, как дела, братуха? Скажи, ништяк! Я улыбнусь и заподозрю: в этом что-то не так. Так не бывает, так не честно, так не может быть - Когда вокруг умирают, как ты можешь жить? Барыга-тётка-война меня застала врасплох; Я притворился кривым и танцевал до утра. Ещё один анекдот про непокорный народ, И можно смело считать, что мы не «ёбаны в рот». Мне вручают медаль «За Измену Родине». Урла провинциальных российских городов. Патриотическим дерьмом размалёваны стены. Всё вокруг напоминает мне один страшный сон, В котором я облажался и вскрыл себе вены. Печальный уличный блюз, кровавый будничный панк Я полюбил всех зверей, ведь не бывает людей Без пустоты или вшей, без опостылых идей, Без добродушных отцов и равнодушных детей. Мне вручают медаль «За Измену Родине». Немые лица вождей, бухло на каждом углу. Я отравил одну мразь и устремился ко дну. А за столом пили водку, говорили тосты, И кто-то вовремя умер... Проснувшись утром, я понял, что иначе нельзя, Недолго думая, кончил и свалился с окна. Когда его подобрали, я сидел в стороне. Теперь никто не поверит, что я был на войне. И я придумал медаль «За Измену Родине».
>>92057 Тексты говнорокеров не являются стихами.
>>92062 Думаю, что оффтоп тоже, умник ебаный.
>>92070 Не оправдывайся, говноед. Съебись хлебать шмурдяк с остальными немытыми ублюдками, пока пацаны по ебалу не нащёлкали и зажигалкой не постригли.
>>92334 >шмурдяк Понятное дело, что за твои три петушинные отсидки ты нахвататься воровского жаргона успел, но, вот увы, я не могу и близко понять что это такое. Молодец, сразу видно, что ты любишь тематику и стараешься её развивать. Выше по треду, думаю, тоже ты постарался. Умница, любитель фильмов о скальных образованиях
>>92339 >отсидки >воровского жаргона >Выше по треду >любитель фильмов о скальных образованиях Лол, этот говнарь чая накурился походу.
>>92342 Хватит обижать злую няшу.
>>92519 Говноеды должны страдать же.
Преодолей, презрей, возьми и сделай, Так каждый день пылает зов души. Пусть робкий, пусть неопытный, несмелый, Что начал ты, будь добр, заверши. Что сделать должно, но не поневоле, Не потому, что все того хотят. А потому, что хочется до боли, И жжёт внутри, и будоражит взгляд. Путь завершив, и вновь войдя в пустыню, Что скука в сердце быстро создала. Начнёшь искать ты новую вершину, Вновь зов души, проблемы и дела.
Майский сад. Закат горит, сад озарён сиянием, До чистоты побеленных стволов. Вдали костров неспешное шуршание, Здесь песни суетливых воробьёв. Уже устал, но радостью отмечен, В душе царит незыблемый покой. Пейзаж вокруг с гармонией повенчан, Сведён моим умом, моей рукой. Жара придёт, и зелень со старанием, Полезет к свету линиями гряд. Дары земли приму я с ожиданием, Когда вернётся чистый майский сад.
эти тохоёбы, они забавные- их разговоров темы ограничены: лунатик экстра-фанатизм, и кто как грейзит и считают, сколько раз просрал пойнты вот прошёл пятнадцатую часть- на бордах форсит Сэйран или Клоунпис. каждый из них знает спелл-карты наизусть и считают, сколько раз просрал пойнты без бомб всю тоху пройти пытаются. по лучшим тактикам есть предположение. а когда пройти её не получается - они считают, сколько раз просрал пойнты
Прощай, nyaa.se Он исчез, словно спутник, сошедший с орбит, Он пропал, словно путник в пустыне. /a/ форчана о нём неустанно твердит, И вчера, и сегодня, и ныне. Сотни ссылок, страниц, миллионы постов, Торрент-трекер погас, словно в шутку. И админ не сказал утешения слов, Не найдя для фагготов минутки. Аниме по десяткам ресурсов искать, Неприятные мыши движения. Лишь одно не даёт мне начать унывать, Смерть его — это перерождение. >>92986 >>95888 Эти два тоже моего авторства. >>49750 Интересный стих.
на экране south park, portlandia, black mirror, futurama, top gear, разрушители мифов один ебашит днями , другой сидит на месте. наверное есть полезное что то интересней паша делает шелкуху bikepunx. через чур дорог/долог усилок чобан пьет харчу и качает банки. я иногда кровоточу валера партаки бьет, попытка отравить его не удалась смывку разбавил валентин зебра хуй отрезал и скоро прилетит краст-мобиль старый поменял на DAF чтоб клеить стикеры и демонстрировать удава а луди тупит, к девкам стыдно подойти сыт в трусы, сын горох — отец растит на bad boys, дубовицкой. ворота полиции — дети, аборты от усатого чилийца бицепсы, грудь упругая, забитые руки белорус из тынды в польской республике покажет лоу кик, как накачать кубики прочь одежду в надежде что смотрит публика маша & вальдемар — санта барбара все сезоны сериала провал за провалом неинтересно читаемо однообразно вот если взрывы кровь кишки,вот было б классно инфа 100%, говорил укроп «похожа колбаса на хуй, а сыр воняет жопой» может слухи, ложь. пойдем другой дорожкой мы сережу понюхаем, попробуем а напоследок вспомним солнце колю он без палки ноль, его чушат и троллят не нужен как опухоль или мозоль нигде ни в чем он не играет роли кровь пойдет если его иглой проколишь ножом проткнёшь — коля закричит от боли слабохарактерный нетерпеливый, неприкольный услышит трек расплачется. но все довльны
>>96163 У «Нейронной обороны» и то лучше получается, лол.
му-со-ра Ебут друг друга в жопу в режиме нахуй милицейского нон-стопа в отделеньях РОВД,ГОВД,РУБОПа мусора ебут друг друга в жопу КПЗ, кругом акабы «больше не буду, »бля буду, клянусь мамой!« для прощения бы сплясал танец дружбы перед вами без шнурков не пляшется, кароче виноваты сами в протоколе »при себе имеет 100 рублей" написано и как бы ни кого там не ебет что эр ни 100, а 300, но надеюсь что в моем кармане стало чуть просторней для того чтоб вы осуществили все желания на первую сотыгу купите гандонов попровальней на вторую сотню смазки грамм 150 анальной алкашей прогоните, ну всё теперь вас только двое наебетесь так что, смены три работать только стоя му-со-ра Ебут друг друга в жопу в режиме нахуй милицейского нон-стопа в отделеньях РОВД,ГОВД,РУБОПа мусора ебут друг друга в жопу если ты гандон и пидр, но стесняешься спалиться то тебе одна дорога в академию милиции любишь ролевые игры, в жопу разные предметы стань ментом и на халяву форму выдадут тебе там рядовым начнешь сначала, в пидорских делах зеленым но чем больше выебут, тем больше звездочек в погонах утром фотосессия, сразу после бессонной ночи да они на наши фото полюбому дома дрочат
>>96303 Судя по обложкам, волосатик выбирает какую-то хрень. Жаль его.
Два мегабайта. Два мегабайта весит она, В стольких ветвях нервных тел, Разум-мечта, сошедший с холста, Искрой родился и зрел. В двух мегабайтах весь его труд, Отзвук желаний былых. Тульпой её аноны зовут, Мыслей сплетенье чужих. Два мегабайта, смог ли воспеть, Рифмы отвалом простым? Их лишь с экрана дано лицезреть, Мозг мой умрёт холостым.
Изучать философию следует, в лучшем случае, после пятидесяти. Выстраивать модель общества -- и подавно. Сначала следует научиться готовить суп, жарить -- пусть не ловить -- рыбу, делать приличный кофе. В противном случае, нравственные законы пахнут отцовским ремнем или же переводом с немецкого. Сначала нужно научиться терять, нежели приобретать, ненавидеть себя более, чем тирана, годами выкладывать за комнату половину ничтожного жалованья -- прежде, чем рассуждать о торжестве справедливости. Которое наступает всегда с опозданием минимум в четверть века. Изучать труд философа следует через призму опыта либо -- в очках (что примерно одно и то же), когда буквы сливаются и когда голая баба на смятой подстилке снова дл вас фотография или же репродукция с картины художника. Истинная любовь к мудрости не настаивает на взаимности и оборачивается не браком в виде изданного в ГЈттингене кирпича, но безразличием к самому себе, краской стыда, иногда -- элегией. (Где-то звенит трамвай, глаза слипаются, солдаты возвращаются с песнями из борделя, дождь -- единственное, что напоминает Гегеля.) Истина заключается в том, что истины не существует. Это не освобождает от ответственности, но ровно наоборот: этика -- тот же вакуум, заполняемый человеческим поведением, практически постоянно; тот же, если угодно, космос. И боги любят добро не за его глаза, но потому что, не будь добра, они бы не существовали. И они, в свою очередь, заполняют вакуум. И может быть, даже более систематически, нежели мы: ибо на нас нельзя рассчитывать. Хотя нас гораздо больше, чем когда бы то ни было, мы -- не в Греции: нас губит низкая облачность и, как сказано выше, дождь. Изучать философию нужно, когда философия вам не нужна. Когда вы догадываетесь, что стулья в вашей гостиной и Млечный Путь связаны между собою, и более тесным образом, чем причины и следствия, чем вы сами с вашими родственниками. И что общее у созвездий со стульями -- бесчувственность, бесчеловечность. Это роднит сильней, нежели совокупление или же кровь! Естественно, что стремиться к сходству с вещами не следует. С другой стороны, когда вы больны, необязательно выздоравливать и нервничать, как вы выглядите. Вот что знают люди после пятидесяти. Вот почему они порой, глядя в зеркало, смешивают эстетику с метафизикой.
Я себе новых благ не желаю, Не ищу и душевной весны, И туда, где нет вымыслу края, Не бегут мои тёмные сны. В голове не гремит от сомнений, Притупился завистливый взгляд, Сдался голосу радостной лени, «Дураки, кто чего-то хотят. Сила в нас не для лишней работы, Не исполнить пустые мечты, Смерть придёт, и забудется, кто ты, Спустя век не поймёшь, был ли ты.» И лишь дух, отступать не желая, Не мила ему длинная гать, Вмиг покой в водах дум растворяя, Продолжает чего-то искать.
Мы поклоняемся Мечу И кровь с клинка стираем свитком. Мы поклоняемся Мечу И мира пёструю парчу Коням швыряем под копыта. Мы — занесенный роком бич Над христианским дряхлым миром. И — да падут твеодыни ниц Услышав боевой наш клич И содрогнутся стены Рима! Рабам смиренье на земле Христос оплатит скукой рая, Да не про нас покой и тлен - Ведь мы рождаемся в седле И на коне мы умираем. Как смертоносная стрела Мы мчим на битвы пьяный запах, Где кровью изойдет земля На Каталаунских полях, Когда Восток обнимет Запад! И Нибелунгов черепа Мы на пиру вином наполним. Зардеют кровью облака, Когда с восхода на закат Промчат степные злые кони! И мы как молния уйдем Над миром промелькнув зарницей. Над тризны яростным огнем Окинет солнце окоем Кровавым оком хищной птицы!
Грязные гунны, псовья кровь – вы называли нас. Дикие орды, сброд из степей – пусть будет так. «Навстречу ветру лишний раз не открывай свой рот!» – вас не учила степь… И мы пришли вам передать её урок. Мы у ворот, у ваших ворот – И чувствуем, как стены дрожат. Всех перемелет и выплюнет великий степной пожар. Слушай, как лают те, кто поставит на череп истории пыльный сапог. Мы расплетем косы ваших времён и снова завяжем – нашим узлом. У наших песен голос один. И это голос дикой степи. Нам всё равно, какого цвета твоё лицо, и какое имя носит бог твоих отцов. Если ты рядом, мне нужно знать только одно: что там внутри, в твоей груди – алмаз или говно. Слушай, как лают те, кто поставит на череп истории пыльный сапог. Мы расплетем косы ваших времён и снова завяжем – нашим узлом. У наших лиц цвет лишь один. И это цвет дикой степи. Степные псы!
>>97874 >И — да падут твеодыни ниц >твердыни >ниц Твердыни — это крепости, а ниц — это значит «лицом вниз», отсюдова слово ничком. >Рабам смиренье на земле Здесь земле нужно писать с Большой Буквы, потомушто имеецца ввиду планета, мир. Толчки такие толчки, ага. http://rgho.st/6rlkMtrCs
Раз у нас тут толчки завелись, то пришло время напомнить, хе. Толкинист уродлив с виду и внутри ничуть не лучше Он как класс не существует для эпитетов нормальных Он страдает паранойей, энурезом, геморроем Комплексом неполноценных и болезнью Паркенсона Толкинист не просто пидар, он еще урод моральный Hравственно упизжен в детстве, он и вырос ебанутым А общенье с слабым полом, кстати, тоже толкинистым Он ведет в своей палатке, пальцем письку возбуждая Девочки тупые дуры на игрушку едут стадом Обрядившись в мешковину и куски сортирной шторки, С мусорным кульком на жопе, колбасой в зубах гниющих И романтикой дешевой в головах пустых и плоских Толкинист с животным хрюком зарывается в сгущенку Отобравши банку с оной у другого, что помельче И, вобще, затею эту можно кратко и правдиво Hазывать: дебильный конкурс «Кто И Как Hе Вышел Рылом» Перед тем, как выезжать, бля, толкинист готовит долго Причиндалы для маразма, что игрою называют: Он, старательно и нежно из корявой толстой лыжи Вырезает меч эльфийский, что на хуй похож изрядно Он по солнечной погоде в ржавых жестяных доспехах Вонь ужасную рождая, на ристалище блистает Отвратительный ублюдок — грязный, потный и вонючий Свято верит, что он рыцарь и свою прославит даму Дама, любящая нежно страхопиздище в доспехах, — Образ Вам известный с детства — их на ХИ же ведь навалом Это блядь, пизда и дура — у нее совсем нет сисек И ебало словно срака, в черном вся с пиздой небритой Они бродят словно зомби, набухавшись старорусской И шукают свое сердце, обрыгавшееся сильно А потом его волочут, крепко ухватив за яйца Или если это дама, то за ноги блядь кривые Он ебаться не умеет, и она вообще-то тоже Даже слышав о минете, предпочтут попеть баллады Hу а если все ж ебуться, как зверье, в кустах икая, Раз увидев это действо, с отвращеньем проблюешься. Толкинист не различает что куда кому и сколько Голый прыгает, засунув в жопу фалос деревянный Хуй не моет он годами, покрываясь слоем грязи Пьет, блюет и ночью, с воем, раком прыгает по лесу. Толкинист бывает разный — мелкий, каличный с дубиной, Иль напротив лысый дядька с грязным хуем под доспехом Каждый — жаждет уваженья, водки, секса и признанья Каждый — в жизни изувечен на мозги и остальное. Толкинисты музыкальны, как коты глухие в марте Мелодичны, словно жопа петуха с изрядным стажем Hу а тексты, рифмы, сказки сочиняют, как я серю Смысл при этом вероятней отыскать в своп-файле Виндовс Hо не знают, блядь, при этом, к сожаленью алфавита, Потому поют их грустно, оббухавшись — просто страшно По палаткам разбредаясь, все калечатся об сосны Головой врубаясь в землю и роняя меч на яйца Потому проблеммы с сексом, онанизмом и общеньем Зарабатываньем денег и развитьем интелекта Деградация крепчает, пульса нет, рефлексы вялы Если б видел это Толкин — сжег бы все свои творенья Методично попадая в лоб кусками древесины, именуемой оружьем, толкинист теряет разум Это сразу же заметно сотоварищам по вузу, И кондукторам в трамвае, что ебут их на конечной Господи! Храни меня Ты! Чтоб не стал я толкинистом, Лучше сразу тихо сдохнуть, чем по лесу прыгать грязным! Лучше вовсе не ебаться, чем корячиться в палатке С топором в немытой жопе и небритой грязной дурой! Лучше быть всю жизнь трезвым, чем блевать себе на бабу! Лучше бросить хавать вовсе, чем дристать в чужой палатке А потом в говне по уши безуспешно к девкам липнуть, Лучше в армии ебошить и в сапог дрочить в траншее, Чем с обоссаным поленом бегать по лесу, рыгая Лучше книжку почитаю, чем общаться с лысым быдлом, Hазывающимя мастер, что с улыбкой некрофила, важно ползает с лопатой взад-вперед по полигону и уверен стопудово, что он, блядь, большой художник! Лучше я умру в дурдоме, с Пенкиным на верхних нарах, Чем по городу шататься с писсуаром вместо шапки В воскресенье собирнаясь, чтоб похвастаться друг другу Жизнью этой ебанутой и лоховскими понтами. Бабам лучше же в Гонконге торговать пиздой и жопой, Чем писать стихи и песни про героев толкинистких. Отхватив пизды в ментовке, толкинист умнеет с виду Hо, увы, тупой как гоблин, остается пидарасом. Боже! Что ты, глупый, выпил, или чем ты обкурился, Что создал говно такое, что зовется толкинистом! Я ебал такие песни! Я ебал такие игры! Где мне в лоб дадут поленом и на бошку нарыгают, Где легко словлю я триппер от чихнувшего ублюдка Где унюхав толкинистку, навсегда кривым останусь. Где блевательное зелье называют словом «водка» Где не место человеку с тонкой внутренней культурой, Кто видал людей нормальных и слыхал о гигиене. Толкинист угрюмым взглядом без присутствия мышления Пялится с победным видом, как бегу я к электричке, Задыхаясь от зловонья, спотыкаясь о бутылки Я спасаю ум и тело от ублюдочной заразы. До свиданья, Толкинисты! Скоро вымрете вы скопом, От отсутствия извилин и инстинкта размноженья Я спокоен за планету, не грозит ей стать парашей Здохли ж блядь неандертальцы, хоть и были поумнее!
Познать всего не хватит жизни, Беспечным быть превыше сил, Служи идеям как отчизне, Твори, цеди раздумий ил. Но знай, любовь тебя не встретит, К груди удача не прижмёт, Утихнет вмиг сердечный трепет, Прервётся дум лихих полёт. Но если твой пример идею, Вдруг породил в чужой душе, Она окрепла, тихо зрея, Кормясь в раздумий шалаше. Победа! Знай, что жизнь на плаху, Исканий, тщетности пути, Ты положил, исчезнув с прахом, Чтоб жизнь вторую обрести.
Иосиф Бродский. Представление Михаилу Николаеву Председатель Совнаркома, Наркомпроса, Мининдела! Эта местность мне знакома, как окраина Китая! Эта личность мне знакома! Знак допроса вместо тела. Многоточие шинели. Вместо мозга — запятая. Вместо горла — темный вечер. Вместо буркал — знак деленья. Вот и вышел человечек, представитель населенья. Вот и вышел гражданин, достающий из штанин. «А почем та радиола?» «Кто такой Савонарола?» «Вероятно, сокращенье». «Где сортир, прошу прощенья?» Входит Пушкин в летном шлеме, в тонких пальцах - папироса. В чистом поле мчится скорый с одиноким пассажиром. И нарезанные косо, как полтавская, колеса с выковыренным под Гдовом пальцем стрелочника жиром оживляют скатерть снега, полустанки и развилки обдавая содержимым опрокинутой бутылки. Прячась в логово свое волки воют «E-мое». «Жизнь — она как лотерея». «Вышла замуж за еврея». «Довели страну до ручки». «Дай червонец до получки». Входит Гоголь в бескозырке, рядом с ним - меццо-сопрано. В продуктовом — кот наплакал; бродят крысы, бакалея. Пряча твердый рог в каракуль, некто в брюках из барана превращается в тирана на трибуне мавзолея. Говорят лихие люди, что внутри, разочарован под конец, как фиш на блюде, труп лежит нафарширован. Хорошо, утратив речь, Встать с винтовкой гроб стеречь. «Не смотри в глаза мне, дева: все равно пойдешь налево». «У попа была собака». «Оба умерли от рака». Входит Лев Толстой в пижаме, всюду — Ясная Поляна. (Бродят парубки с ножами, пахнет шипром с комсомолом.) Он — предшественник Тарзана: самописка - как лиана, взад-вперед летают ядра над французским частоколом. Се — великий сын России, хоть и правящего класса! Муж, чьи правнуки босые тоже редко видят мясо. Чудо-юдо: нежный граф Превратился в книжный шкаф! «Приучил ее к минету». «Что за шум, а драки нету?» «Крыл последними словами». «Кто последний? Я за вами». Входит пара Александров под конвоем Николаши. Говорят «Какая лажа» или «Сладкое повидло». По Европе бродят нары в тщетных поисках параши, натыкаясь повсеместно на застенчивое быдло. Размышляя о причале, по волнам плывет «Аврора», чтобы выпалить в начале непрерывного террора. Ой ты, участь корабля: скажешь «пли!» — ответят «бля!» «Сочетался с нею браком». «Все равно поставлю раком». «Эх, Цусима-Хиросима! Жить совсем невыносимо». Входят Герцен с Огаревым, воробьи щебечут в рощах. Что звучит в момент обхвата как наречие чужбины. Лучший вид на этот город — если сесть в бомбардировщик. Глянь — набрякшие, как вата из нескромныя ложбины, размножаясь без резона, тучи льнут к архитектуре. Кремль маячит, точно зона; говорят, в миниатюре. Ветер свищет. Выпь кричит. Дятел ворону стучит. «Говорят, открылся Пленум». «Врезал ей меж глаз поленом». «Над арабской мирной хатой гордо реет жид пархатый». Входит Сталин с Джугашвили, между ними вышла ссора. Быстро целятся друг в друга, нажимают на собачку, и дымящаяся трубка... Так, по мысли режиссера, и погиб Отец Народов, в день выкуривавший пачку. И стоят хребты Кавказа как в почетном карауле. Из коричневого глаза бьет ключом Напареули. Друг-кунак вонзает клык в недоеденный шашлык. «Ты смотрел Дерсу Узала?» «Я тебе не все сказала». «Раз чучмек, то верит в Будду». «Сукой будешь?» «Сукой буду». Входит с криком Заграница, с запрещенным полушарьем и с торчащим из кармана горизонтом, что опошлен. Обзывает Ермолая Фредериком или Шарлем, Придирается к закону, кипятится из-за пошлин, восклицая: «Как живете!» И смущают глянцем плоти Рафаэль с Буанаротти — ни черта на обороте. Пролетарии всех стран Маршируют в ресторан. «В этих шкарах ты как янки». «Я сломал ее по пьянке». «Был всю жизнь простым рабочим». «Между прочим, все мы дрочим». Входят Мысли О Грядущем, в гимнастерках цвета хаки. Вносят атомную бомбу с баллистическим снарядом. Они пляшут и танцуют: «Мы вояки-забияки! Русский с немцем лягут рядом; например, под Сталинградом». И, как вдовые Матрены, глухо воют циклотроны. В Министерстве Обороны громко каркают вороны. Входишь в спальню — вот те на: на подушке — ордена. «Где яйцо, там — сковородка». «Говорят, что скоро водка снова будет по рублю». «Мам, я папу не люблю». Входит некто православный, говорит: «Теперь я - главный. У меня в душе Жар-птица и тоска по государю. Скоро Игорь воротится насладиться Ярославной. Дайте мне перекреститься, а не то — в лицо ударю. Хуже порчи и лишая — мыслей западных зараза. Пой, гармошка, заглушая саксофон — исчадье джаза». И лобзают образа с плачем жертвы обреза... «Мне — бифштекс по-режиссерски». «Бурлаки в Североморске тянут крейсер бечевой, исхудав от лучевой». Входят Мысли О Минувшем, все одеты как попало, с предпочтеньем к чернобурым. На классической латыни и вполголоса по-русски произносят: «Все пропало, а) фокстрот под абажуром, черно-белые святыни; б) икра, севрюга, жито; в) красавицыны бели. Но — не хватит алфавита. И младенец в колыбели, слыша »баюшки-баю«, отвечает: »мать твою!«". »Влез рукой в шахну, знакомясь«. »Подмахну — и в Сочи«. »Помесь лейкоцита с антрацитом называется Коцитом«. Входят строем пионеры, кто — с моделью из фанеры, кто — с написанным вручную содержательным доносом. С того света, как химеры, палачи-пенсионеры одобрительно кивают им, задорным и курносым, что врубают »Русский бальный« и вбегают в избу к тяте выгнать тятю из двуспальной, где их сделали, кровати. Что попишешь? Молодежь. Не задушишь, не убьешь. »Харкнул в суп, чтоб скрыть досаду«. »Я с ним рядом срать не сяду«. »А моя, как та мадонна, не желает без гондона«. Входит Лебедь с Отраженьем в круглом зеркале, в котором взвод берез идет вприсядку, первой скрипке корча рожи. Пылкий мэтр с воображеньем, распаленным гренадером, только робкого десятку, рвет когтями бархат ложи. Дождь идет. Собака лает. Свесясь с печки, дрянь косая с голым задом донимает инвалида, гвоздь кусая: »Инвалид, а инвалид. У меня внутри болит«. »Ляжем в гроб, хоть час не пробил!« »Это — сука или кобель?« »Склока следствия с причиной прекращается с кончиной«. Входит Мусор с криком: »Хватит!« Прокурор скулу квадратит. Дверь в пещеру гражданина не нуждается в »сезаме«. То ли правнук, то ли прадед в рудных недрах тачку катит, обливаясь щедрым недрам в масть кристальными слезами. И за смертною чертою, лунным блеском залитою, челюсть с фиксой золотою блещет вечной мерзлотою. Знать, надолго хватит жил тех, кто головы сложил. »Хата есть, да лень тащиться«. »Я не блядь, а крановщица«. »Жизнь возникла как привычка раньше куры и яичка«. Мы заполнили всю сцену! Остается влезть на стену! Взвиться соколом под купол! Сократиться в аскарида! Либо всем, включая кукол, языком взбивая пену, хором вдруг совокупиться, чтобы вывести гибрида. Бо, пространство экономя, как отлиться в форму массе, кроме кладбища и кроме черной очереди к кассе? Эх, даешь простор степной без реакции цепной! »Дайте срок без приговора!« »Кто кричит: «Держите вора!»? « »Рисовала член в тетради«. »Отпустите, Христа ради«. Входит Вечер в Настоящем, дом у чорта на куличках. Скатерть спорит с занавеской в смысле внешнего убранства. Исключив сердцебиенье — этот лепет я в кавычках - ощущенье, будто вычтен Лобачевский из пространства. Ропот листьев цвета денег, комариный ровный зуммер. Глаз не в силах увеличить шесть-на-девять тех, кто умер, кто пророс густой травой. Впрочем, это не впервой. »От любви бывают дети. Ты теперь один на свете. Помнишь песню, что, бывало, я в потемках напевала? Это — кошка, это — мышка. Это — лагерь, это — вышка. Это — время тихой сапой убивает маму с папой".
Неужели среди аватар, Анонимная сгинет культура? Весь контента отвал, мемов дар, Тлен из прошлого, макулатура? Вместо правды подобранных слов, Будут статусом люди гордиться? ИРЛа не сбросив оков, К нему двинут разборок возницу? И свободу, что создали здесь, И в местах чем-то схожих, подобных, Променяем на значимость, спесь, Лиц лишь к социоблядству способных?
Шира тож няшное, одно из любимых, вбросит:3 Быть может, эти электроны Миры, где пять материков, Искусства, знанья, войны, троны И память сорока веков! Еще, быть может, каждый атом — Вселенная, где сто планет; Там — все, что здесь, в объеме сжатом, Но также то, чего здесь нет. Их меры малы, но все та же Их бесконечность, как и здесь; Там скорбь и страсть, как здесь, и даже Там та же мировая спесь. Их мудрецы, свой мир бескрайный Поставив центром бытия, Спешат проникнуть в искры тайны И умствуют, как ныне я; А в миг, когда из разрушенья Творятся токи новых сил, Кричат, в мечтах самовнушенья, Что бог свой светоч загасил! Валерий Яковлевич Брюсов же:3
шел трамвай десятый номер На площадке кто-то помер Тянут-тянут мертвеца Ламца дрица а ца ца
Воротишься на родину. Ну что ж. Гляди вокруг, кому еще ты нужен, кому теперь в друзья ты попадешь? Воротишься, купи себе на ужин какого-нибудь сладкого вина, смотри в окно и думай понемногу: во всем твоя одна, твоя вина, и хорошо. Спасибо. Слава Богу. Как хорошо, что некого винить, как хорошо, что ты никем не связан, как хорошо, что до смерти любить тебя никто на свете не обязан. Как хорошо, что никогда во тьму ничья рука тебя не провожала, как хорошо на свете одному идти пешком с шумящего вокзала. Как хорошо, на родину спеша, поймать себя в словах неоткровенных и вдруг понять, как медленно душа заботится о новых переменах. http://t.me/peacefulsnow https://youtu.be/lwGjUF0aM_8
>>101356 Зарепортила экстремиста Куда Следует же:р
Нет времени на интернет, Меня зовёт к себе работа, Из дел жизнь вытесала ноты, Играя медленный куплет. Нет времени на интренет, В покоя краткие мгновенья, Приму я игр наслажденье, Нет сил для мыслей, слов, бесед. Нет времени на интернет, Уж Солнце клонится к закату, Спешу сюда, в родную хату, Чтобы в сети оставить след. Нет времени на интернет.
Неотвратима седина, Но мыслей старость нетерпима, Она стирает как война, Что было крепко, нерушимо. Она как ноющая боль, Как голос нервного отростка: «Не радостно мне быть с тобой, Внутри полипа-переростка. Щитом прикрывшись из забот, Меня гноишь, не развиваешь, За часом час, за годом год, Себя к безумию толкаешь…»
Время тянет, плетёт паутину, Судеб тысяч и тысяч частиц. Не миную его я быстрины, Не дойду до пределов, границ. Его дар — краткий миг откровений, Его грёзы — беспечный покой. Его власть выше власти стремлений, Скреплено всё его полосой. Лишь родился, уже обречённый, В его реках расти, делать, знать, Правом мыслить судьбой освещённый, В нём предел свой спешу отыскать.
>>17813Деус, ты, что ли?
Навеяно текущими ценами на производительные видеокарты АМД.Цифр денежных квадриллионы,Под усталого кулера вой,Она дробит, пока электроны,Не расплавят горячий припой.Все разъёмы молчат одиноко,Дело ждут виджиэй, дивиай,И подсветка мерцает без прока,Под катушек прерывистый лай.Сотней игр и прорвой картинок,Геймер мог насладиться с тобой,Нет, не стоишь таких ты овчинок,Всё же я не настолько фанбой.
Ты придешь ли, расскажешь, что музыка смолклаМузыканты объяты огнемИнструменты чернеют, во прах рассыпаясьЧто танцоры споткнулись, их ноги гниютИх руки трепещут и бьютсяА кожа трещит, завиваясь древесной корой?Ты придешь и расскажешь, что музыка смолклаКогда звезды, что в небо мы запускалиОбрушатся с ревомТучи, нами надутые, лопнут от гневаИ князья привилегий пройдут слитным строемУлыбаясь как трупы и ложные маски роняя.Ты придешь ли, расскажешь, что музыка смолклаЕсли смысл утопает в суеверном болотеЕсли тысячи армий сорвались с цепейИ сразиться спешатЕсли мы разучились глаза подниматьИ спешим погрузиться в безмолвие вздораПод рыдания хора небес?Ты придешь и расскажешь, что музыка смолклаМузыканты — всего лишь горелые палкиИнструменты визжат словно дети пред смертьюИ стоят на дорогеЛюди без языков и без губ — из зияющих дырВеет духом негаснущей гари...Не забудешь сказать мне, что музыка смолклаЕсли вздох мой пылает огнемЕсли песня исполнена болиИ пальцы припаяны к струнамСодрогаются мышцы, сгорая веревками в вечном костреПод твой хохот ломается хрупкое тело?Так приди же сказать, что музыка смолклаВ час, когда я подпрыгну, чтобы бога увидетьИли целую тысячу, или ничтоБлаготворную бездну забвеньяВ час, когда я открою шкатулку, спуская жестокий и яростный гневНа глупцов, что столпились в дверях, паникуяТак следи же за мной, пораженно глаза распахнувУжасаясь, не веря, сердясь, негодуя и брани предавшисьКрики «нет!» провозвестием истины станут:Смолкла музыка, братцы, подонки и мерзостьБеспутные други мои,ПоглядитеВышибаю я дверь, вышибаю сплеча — вам в лицо!
>>111808Не улавливаю месседжа, он тут вообще есть?
Ладно, я когда-то обещал.Поэма «Кукла и Присосалик». Александр Блокунь. 2016 годВ болотах гуляла одна СуйсейсекиПечалясь о том, что у родных сестёрДолжна отобрать сердца их навеки,В безжизненный сон положить под ковёр.Но вдруг странный звук пролетел над болотом,Пугая лосей и волшебных лягух.Но кто прекратил в один миг лесной гомон,На многие вёрсты усмирив всех вокруг?Дрожит Суйсеки, не смеет и глянуть,Что, чпокнув так громко, лежит на ноге.Но вдруг отлепилось оно, недовольноРугнувшись при этом на русской молве:«Ну что за девчонка? Снаружи прекраснаХоть ростом мала, но бела и чиста.Внутри же ужасна, нет вкуса у мяса,Ведь крови в ней нет, ну вообще ни о чём.И выполз из платья гирудик презренныйБлестящий, как меч, и чёрный, как смоль.Взглянул ей в глаза и сказал напоследок:»Поменьше фарфора ешь, дева-изгой".
>>111863>месседжаКово-ково?
>>112983Того самого. Сообщения. Послания.
>>113871Двадцатисемилетний пухлый, одышливый капитан-иерей Плоскорылов был, с точки зрения Паукова, идеальный политрук. Он понимал священное – или, как он любил говорить, сакральное – значение каждой буквы в уставе. То, что могло неармейскому человеку показаться бессмыслицей, на самом деле бессмыслицей и было, но эта великая тайна не для всех. Могучую, системообразующую силу бессмыслицы – ибо все смыслы могут когда-нибудь оказаться неверны, бессмыслица же никогда, – понимали по-настоящему только военные люди, и Плоскорылов был, несомненно, военная косточка при всем своем штатском виде, ласковом голосе и патологической неспособности к стрельбе.Дмитрий Быков, «ЖД»
Переменчивы жизни вершины,И простой, гармоничной волной,Её графики не начертимы,Хаотичен экстремумов рой.Ниспадает, косится кривая,Форму новую хочет принять,Ты живёшь суетясь? Созерцая?Переменных добавит опять.Укрепись на заоблачной выси,Будто дней легендарных король.Но на краешке высеки мысли,В производной ты всё равно ноль.
Жизнь спешит, на раздумий задворках,Ком идей обретает черты,Словно лишний подтекст в оговорках,Прорастают в нём зёрна мечты.Ком растёт, ненавязчиво греет,Но не тем всем привычным теплом,Что зимой раздают батареи,А иным, будто мнимым огнём.Мысли — вот его яркие искры,Постулаты, идеи — дрова.Не погаснет, хоть будут сверхбыстры,Те порывы, что жизнь принесла.Суеты если стянутся путы,Станет коконом лености сеть,Тот огонь, за минутой минуту,Будет малою точкою тлеть.
>>24719Охуенно.
Алексей Мурашов. ОбезьяныТы при жизни — бездарь, выскочка и алкаш,Неудачник, лодырь, чудак и хам.На макулатуру и то не сдашь,Там давно не рады твоим стихам.Не переработаешь их никак –Вмиг дерьмо закапает из станка.Что там миллион – даже пять макакЗа три дня уделают дурака.Стукая по клавишам наобум,Книгу напечатают: будь здоров!Это будет шик! Это будет бум!Это будет уровень мастеров!Дарвин на недельку покинет Марс(Ведь упрямец вряд ли живёт в раю).Верный эволюции, старый ЧарльзВ полубоги выбился, зуб даю!За макак! За творчество! За прогресс!И за эволюцию, чёрт возьми!Парни демонстрируют интересВ очень скором времени стать людьми.Это мы им только открыли Word!А ведь можно каждому сделать блог!Здесь-то можно быстро достичь высот:Охлобыстин, кажется, потолок.Можно дать им фотики, выйти в свет,Будет, как у хипстеров, вот те крест!Там людей, по-моему, вовсе нет,Питекантроп с мыльницей – Эверест!Я уже про живопись помолчу:Сиськи-письки-свастики-Путин-мат.Тут простор для творчества – не хочу!Здесь амёба справится, не примат!В музыке нам тоже преграды нет,Пусть таланта ноль, но пяток харизм,И вообще, нести будем людям светИ пропагандировать дарвинизм.Раздолбав гитару, порвав баян,Мы со сцены крикнем: «Сомненья прочь!Люди происходят от обезьян –Стивен Тайлер сделал такую дочь!»Мы ж ещё в политику поползём,Только рожи сделаем пострашней,Подобьём копыта, рога пришьём,Пятачки расплющим, как у свиней…Бесы, чисто бесы, не отличить.Но, боюсь, в политику нам никак:Инфернальной внешностью не забитьТрепет благородных сердец макак
>>113974Ха. Гм.
Время есть, что сгибает и сушит,Будто дряблостью мир обдало,Грусти свет вяло падает в душу,Забирая стремлений тепло.Сердце лёд обвивает всесильный,Кровь как вирус разносит тоску,Вот он, мир, вроде прежний, стабильный,Серый холст неподвластный мазку.И эмоций, желаний, волнений, На призыв не откликнется рать,Как сорвавшихся звёзд, как затмений,Их приходится медленно ждать.
Время сжигать мосты, время искать ответИ менять сгоревшие лампочки...Время сжигать мосты, время искать ответИ менять сгоревшие лампочки...Длинная ночь, нервные дниИ в квартире накурено, очень накурено...И дождь с утра зарядил, и вздох остался внутри,И мое сердце не выдержит, точно не выдержит.
Я сжигаю стихов своих ленты,Ветер пеплом шуршит по полу.Красный след перечеркнутой квэнты -Мир мой мертв, а я снова живу.Я кормлю печь своими словами,Вою черным пятном на луну,Ах, как ярко горит стихов пламя...Мир мой мертв, а я снова живу...Целовать ком сожженного сердца,И вращаться в свинцовом гробу...Воплощений жесткие рельсы -Мир мой мертв, а я снова живу...Как чернеет убитое небо,Серебро звезд мерцает золой,Кораблей темно-синие тениВ никуда унесут образ мой...Я сжигаю стихов своих ленты,Пустота стелет путь серой мглой,Черны звезды предзимнего метра,Мир мой мертв, а я снова живой...
Друг мой, друг мой,Я очень и очень болен.Сам не знаю, откуда взялась эта боль.То ли ветер свиститНад пустым и безлюдным полем,То ль, как рощу в сентябрь,Осыпает мозги алкоголь.Голова моя машет ушами,Как крыльями птица.Ей на шее ногиМаячить больше невмочь.Черный человек,Черный, черный,Черный человекНа кровать ко мне садится,Черный человекСпать не дает мне всю ночь.Черный человекВодит пальцем по мерзкой книгеИ, гнусавя надо мной,Как над усопшим монах,Читает мне жизньКакого-то прохвоста и забулдыги,Нагоняя на душу тоску и страх.Черный человек,Черный, черный!«Слушай, слушай, —Бормочет он мне, —В книге много прекраснейшихМыслей и планов.Этот человекПроживал в странеСамых отвратительныхГромил и шарлатанов.В декабре в той странеСнег до дьявола чист,И метели заводятВеселые прялки.Был человек тот авантюрист,Но самой высокойИ лучшей марки.Был он изящен,К тому ж поэт,Хоть с небольшой,Но ухватистой силою,И какую-то женщину,Сорока с лишним лет,Называл скверной девочкойИ своею милою.Счастье, — говорил он, —Есть ловкость ума и рук.Все неловкие душиЗа несчастных всегда известны.Это ничего,Что много мукПриносят изломанныеИ лживые жесты.В грозы, в бури,В житейскую стынь,При тяжелых утратахИ когда тебе грустно,Казаться улыбчивым и простым —Самое высшее в мире искусство».«Черный человек!Ты не смеешь этого!Ты ведь не на службеЖивешь водолазовой.Что мне до жизниСкандального поэта.Пожалуйста, другимЧитай и рассказывай».Черный человекГлядит на меня в упор.И глаза покрываютсяГолубой блевотой, —Словно хочет сказать мне,Что я жулик и вор,Так бесстыдно и наглоОбокравший кого-то.........................................................................Друг мой, друг мой,Я очень и очень болен.Сам не знаю, откуда взялась эта боль.То ли ветер свиститНад пустым и безлюдным полем,То ль, как рощу в сентябрь,Осыпает мозги алкоголь.Ночь морозная.Тих покой перекрестка.Я один у окошка,Ни гостя, ни друга не жду.Вся равнина покрытаСыпучей и мягкой известкой,И деревья, как всадники,Съехались в нашем саду.Где-то плачетНочная зловещая птица.Деревянные всадникиСеют копытливый стук.Вот опять этот черныйНа кресло мое садится,Приподняв свой цилиндрИ откинув небрежно сюртук.«Слушай, слушай! —Хрипит он, смотря мне в лицо,Сам все ближеИ ближе клонится. —Я не видел, чтоб кто-нибудьИз подлецовТак ненужно и глупоСтрадал бессонницей.Ах, положим, ошибся!Ведь нынче луна.Что же нужно ещеНапоенному дремой мирику?Может, с толстыми ляжкамиТайно придет „она“,И ты будешь читатьСвою дохлую томную лирику?Ах, люблю я поэтов!Забавный народ.В них всегда нахожу яИсторию, сердцу знакомую, —Как прыщавой курсисткеДлинноволосый уродГоворит о мирах,Половой истекая истомою.Не знаю, не помню,В одном селе,Может, в Калуге,А может, в Рязани,Жил мальчикВ простой крестьянской семье,Желтоволосый,С голубыми глазами...И вот стал он взрослым,К тому ж поэт,Хоть с небольшой,Но ухватистой силою,И какую-то женщину,Сорока с лишним лет,Называл скверной девочкойИ своею милою».«Черный человек!Ты прескверный гость.Эта слава давноПро тебя разносится».Я взбешен, разъярен,И летит моя тростьПрямо к морде его,В переносицу..............................................................................Месяц умер,Синеет в окошко рассвет.Ах ты, ночь!Что ты, ночь, наковеркала?Я в цилиндре стою.Никого со мной нет.Я один...И разбитое зеркало...
Молчи, скрывайся и таиИ чувства и мечты свои –Пускай в душевной глубинеВстают и заходят онеБезмолвно, как звезды в ночи, –Любуйся ими – и молчи.Как сердцу высказать себя?Другому как понять тебя?Поймет ли он, чем ты живешь?Мысль изреченная есть ложь.Взрывая, возмутишь ключи, –Питайся ими – и молчи.Лишь жить в себе самом умей –Есть целый мир в душе твоейТаинственно-волшебных дум;Их оглушит наружный шум,Дневные разгонят лучи, –Внимай их пенью – и молчи!..
В сто сорок солнц закат пылал,в июль катилось лето,была жара,жара плыла -на даче было это.Пригорок Пушкино горбилАкуловой горою,а низ горы -деревней был,кривился крыш корою.А за деревнею -дыра,и в ту дыру, наверно,спускалось солнце каждый раз,медленно и верно.А завтрасновамир залитьвставало солнце ало.И день за днемужасно злитьменявот этостало.И так однажды разозлясь,что в страхе все поблекло,в упор я крикнул солнцу:«Слазь!довольно шляться в пекло!»Я крикнул солнцу:«Дармоед!занежен в облака ты,а тут — не знай ни зим, ни лет,сиди, рисуй плакаты!»Я крикнул солнцу:«Погоди!послушай, златолобо,чем так,без дела заходить,ко мнена чай зашло бы!»Что я наделал!Я погиб!Ко мне,по доброй воле,само,раскинув луч-шаги,шагает солнце в поле.Хочу испуг не показать -и ретируюсь задом.Уже в саду его глаза.Уже проходит садом.В окошки,в двери,в щель войдя,валилась солнца масса,ввалилось;дух переведя,заговорило басом:«Гоню обратно я огнивпервые с сотворенья.Ты звал меня?Чаи гони,гони, поэт, варенье!»Слеза из глаз у самого -жара с ума сводила,но я ему -на самовар:«Ну что ж,садись, светило!»Черт дернул дерзости моиорать ему,-сконфужен,я сел на уголок скамьи,боюсь — не вышло б хуже!Но странная из солнца ясьструилась,-и степенностьзабыв,сижу, разговорясьс светиломпостепенно.Про то,про это говорю,что-де заела Роста,а солнце:«Ладно,не горюй,смотри на вещи просто!А мне, ты думаешь,светитьлегко.— Поди, попробуй! -А вот идешь -взялось идти,идешь — и светишь в оба!»Болтали так до темноты -до бывшей ночи то есть.Какая тьма уж тут?На «ты»мы с ним, совсем освоясь.И скоро,дружбы не тая,бью по плечу его я.А солнце тоже:«Ты да я,нас, товарищ, двое!Пойдем, поэт,взорим,вспоему мира в сером хламе.Я буду солнце лить свое,а ты — свое,стихами».Стена теней,ночей тюрьмапод солнц двустволкой пала.Стихов и света кутерьмасияй во что попало!Устанет то,и хочет ночьприлечь,тупая сонница.Вдруг — яво всю светаю мочь -и снова день трезвонится.Светить всегда,светить везде,до дней последних донца,светить -и никаких гвоздей!Вот лозунг мойи солнца!
Я усталым таким еще не былВ эту серую морозь и слизьМне приснилось рязанское небоИ моя непутевая жизнь.Много женщин меня любило.Да и сам я любил не одну.Не от этого ль темная силаПриучила меня к вину.Бесконечные пьяные ночиИ в разгуле тоска не впервь!Не с того ли глаза мне точитСловно синие листья червь?Не больна мне ничья измена,И не радует легкость побед,Тех волос золотое сеноПревращается в серый цвет,Превращается в пепел и воды,Когда цедит осенняя муть.Мне не жаль вас, прошедшие годы,Ничего не хочу вернуть.Я устал себя мучить бесцельно.И с улыбкою странной лицаПолюбил я носить в легком телеТихий свет и покой мертвеца.И теперь даже стало не тяжкоКовылять из притона в притон,Как в смирительную рубашкуМы природу берем в бетон.И во мне, вот по тем же законам,Умиряется бешеный пыл.Но и все ж отношусь я с поклономК тем полям, что когда-то любил.В те края, где я рос под кленом,Где резвился на желтой траве,—Шлю привет воробьям и воронамИ рыдающей в ночь сове.Я кричу им в весенние дали:«Птицы милые, в синюю дрожьПередайте, что я отскандалил,—Пусть хоть ветер теперь начинаетПод микитки дубасить рожь».
Ну что с того, что я там был.Я был давно, я все забыл.Не помню дней, не помню дат.И тех форсированных рек.Я неопознанный солдат.Я рядовой, я имярек.Я меткой пули недолет.Я лед кровавый в январе.Я крепко впаян в этот лед.Я в нем как мушка в янтаре.Ну что с того, что я там был.Я все забыл. Я все избыл.Не помню дат, не помню дней,названий вспомнить не могу.Я топот загнанных коней.Я хриплый окрик на бегу.Я миг непрожитого дня,я бой на дальнем рубеже.Я пламя вечного огня,и пламя гильзы в блиндаже.Ну что с того, что я там был.В том грозном быть или не быть.Я это все почти забыл,я это все хочу забыть.Я не участвую в войне,война участвует во мне.И пламя вечного огнягорит на скулах у меня.Уже меня не исключитьиз этих лет, из той войны.Уже меня не излечитьот тех снегов, от той зимы.И с той зимой, и с той землей,уже меня не разлучить.До тех снегов, где вам ужемоих следов не различить.
Отчего душа так певуча,И так мало милых имен,И мгновенный ритм — только случай,Неожиданный Аквилон?Он подымет облако пыли,Зашумит бумажной листвойИ совсем не вернется — илиОн вернется совсем другой.О, широкий ветер Орфея,Ты уйдешь в морские края,—И, несозданный мир лелея,Я забыл ненужное «я».Я блуждал в игрушечной чащеИ открыл лазоревый грот...Неужели я настоящийИ действительно смерть придет?
все важные фразы должны быть тихими,все фото с родными всегда нерезкие.самые странные люди всегда великие,а причины для счастья всегда невеские.самое честное слышишь на кухне ночью,ведь если о чувствах — не по телефону,а если уж плакать, так выть по-волчьи,чтоб тоскливым эхом на полрайона.любимые песни — все хриплым голосом,все стихи любимые — неизвестные.все наглые люди всегда ничтожества,а все близкие люди всегда не местные.все важные встречи всегда случайные.самые верные подданные — предатели,цирковые клоуны — все печальные,а упрямые скептики — все мечтатели.если дом уютный — не замок точно,а квартирка старенькая в Одессе.если с кем связаться — навеки, прочно.пусть сейчас не так всё, но ты надейся.да, сейчас иначе, но верь: мы сбудемся,если уж менять, так всю жизнь по-новому.то, что самое важное, не забудется,гениальные мысли всегда бредовые.кто ненужных вычеркнул, те свободные,нужно отпускать, с кем вы слишком разные.ведь, если настроение не новогоднее,значит точно не с теми празднуешь.
«Гаврилиада» Пушкина.
Жизнь — обман с чарующей тоскою,Оттого так и сильна она,Что своею грубою рукоюРоковые пишет письмена.Я всегда, когда глаза закрою,Говорю: «Лишь сердце потревожь,Жизнь — обман, но и она пороюУкрашает радостями ложь.Обратись лицом к седому небу,По луне гадая о судьбе,Успокойся, смертный, и не требуйПравды той, что не нужна тебе».Хорошо в черемуховой вьюгеДумать так, что эта жизнь — стезяПусть обманут легкие подруги,Пусть изменят легкие друзья.Пусть меня ласкают нежным словом,Пусть острее бритвы злой язык,—Я живу давно на все готовым,Ко всему безжалостно привык.Холодят мне душу эти выси,Нет тепла от звездного огня.Те, кого любил я, отреклися,Кем я жил — забыли про меня.Но и все ж, теснимый и гонимый,Я, смотря с улыбкой на зарю,На земле, мне близкой и любимой,Эту жизнь за все благодарю.
Навсегда расстаемся с тобой, дружок. Нарисуй на бумаге простой кружок. Это буду я: ничего внутри. Посмотри на него — и потом сотри.
«Письмо генералу» Бродского.
ладно, ладно, давай не о смысле жизни, больше вообще ни о чем такомлучше вот о том, как в подвальном баре со стробоскопом под потолком пахнет липкой самбукой и табакомв пятницу народу всегда биткоми красивые, пьяные и не мы выбегают курить, он в ботинках, она на цыпочках, босикому нее в руке босоножка со сломанным каблукомон хохочет так, что едва не давится кадыкомчерт с ним, с мироустройством, все это бессилие и гнильерасскажи мне о том, как красивые и не мы приезжают на юг, снимают себе жилье,как старухи передают ему миски с фруктами для нееи какое таксисты бессовестное жульеи как тетка снимает у них во дворе с веревки свое негнущееся белье,деревянное от крахмалакак немного им нужно, счастье моекак малорасскажи мне о том, как постигший важное – одиноккак у загорелых улыбки белые, как чеснок,и про то, как первая сигарета сбивает с ног,если ее выкурить натощакговори со мной о простых вещахкак пропитывают влюбленных густым мерцающим веществоми как старики хотят продышать себе пятачок в одиночестве,как в заиндевевшем стекле автобуса,протереть его рукавом,говоря о мертвом как о живомкак красивые и не мы в первый раз целуют друг друга в мочки, несмелы, робкикак они подпевают радио, стоя в пробкекак несут хоронить кота в обувной коробкекак холодную куклу, в тряпкекак на юге у них звонит, а они не снимают трубки,чтобы не говорить, тяжело дыша, «мама, все в порядке»;как они называют будущих сыновей всякими идиотскими именамислишком чудесные и простые,чтоб оказаться намирасскажи мне, мой свет, как она забирается прямо в туфлях к нему в кроватьи читает «терезу батисту, уставшую воевать»и закатывает глаза, чтоб не зареветьи как люди любят себя по-всякому убивать,чтобы не мертветьрасскажи мне о том, как он носит очки без диоптрий, чтобы казаться старше,чтобы нравиться билетёрше,вахтёрше,папиной секретарше,но когда садится обедать с друзьями и предается сплетням,он снимает их, становясь почти семнадцатилетнимрасскажи мне о том, как летние фейерверки над морем вспыхивают, потрескиваяпочему та одна фотография, где вы вместе, всегда нерезкаякак одна смс делается эпиграфомдолгих лет унижения; как от злости челюсти стискиваются так, словно ты алмазы в мелкую пыль дробишь имипочему мы всегда чудовищно переигрываем,когда нужно казаться всем остальным счастливыми,разлюбившимипочему у всех, кто указывает нам место, пальцы вечно в слюне и салепочему с нами говорят на любые темы,кроме самых насущных темпочему никакая боль все равно не оправдывается тем,как мы точно о ней когда-нибудь написалирасскажи мне, как те, кому нечего сообщить, любят вечеринки, где много прессывсе эти актрисыметрессыпраздные мудотрясыжаловаться на стрессы,решать вопросы,наблюдать за тем, как твои кумиры обращаются в человеческую трухурасскажи мне как на духупочему к красивым когда-то нам приросла презрительная гримасапочему мы куски бессонного злого мясаили лучше о тех, у мысавот они сидят у самого моря в обнимку,ладони у них в песке,и они решают, кому идти руки мыть и спускаться внизпросить ножик у рыбаков, чтоб порезать дыню и ананасдаже пахнут они – гвоздика или анис –совершенно не намизначительно лучше нас
Удачная на днях была охота,Легко нашел я логово волков.Волчицу сразу пристрелил я дробью,Загрыз мой пес двоих её щенков.Уж хвастался жене своей добычей,Как вдалеке раздался волчий вой,Но в этот раз какой-то необычный –Он был пропитан горем и тоской.А утром следующего дня,Хоть я и сплю довольно крепко,У дома грохот разбудил меня,Я выбежал в чём был за дверку.Картина дикая моим глазам предстала:У дома моего стоял огромный волк.Пес на цепи – и цепь не доставала,Да и, наверно, помочь бы он не смог.А рядом с ним стояла моя дочьИ весело его хвостом играла.Ничем не мог я в этот миг помочь,А что в опасности — она не понимала.Мы встретились с волком глазами.«Глава семьи той» – сразу понял яИ только прошептал губами:«Не трогай дочь, убей лучше меня».Глаза мои наполнились слезами,И дочь с вопросом: «Папа, что с тобой?»Оставив волчий хвост, тотчас же подбежала,Прижал её к себе одной рукой.А волк ушел, оставив нас в покое.И не принес вреда ни дочери, ни мне,За причиненные ему мной боль и горе,За смерть его волчицы и детей.Он отомстил. Но отомстил без крови.Он показал, что он сильней людей.Он передал своё мне чувство боли.И дал понять, что я убил детей.
Иль никогда на голос мщенья Из золотых ножон не вырвешь свой клинок... М. ЛермонтовИз ножен вырван он и блещет вам в глаза,Как и в былые дни, отточенный и острый.Поэт всегда с людьми, когда шумит гроза, И песня с бурей вечно сестры.Когда не видел я ни дерзости, ни сил,Когда все под ярмом клонили молча выи,Я уходил в страну молчанья и могил, В века загадочно былые.Как ненавидел я всей этой жизни строй,Позорно-мелочный, неправый, некрасивый,Но я на зов к борьбе лишь хохотал порой, Не веря в робкие призывы.Но чуть заслышал я заветный зов трубы,Едва раскинулись огнистые знамена,Я — отзыв вам кричу, я — песенник борьбы, Я вторю грому с небосклона.Кинжал поэзии! Кровавый молний свет,Как прежде, пробежал по этой верной стали,И снова я с людьми,— затем, что я поэт, Затем, что молнии сверкали.
Принявший мир, как звонкий дар,Как злата горсть, я стал богат.Смотрю: растет, шумит пожар - Глаза твои горят.Как стало жутко и светло!Весь город — яркий сноп огня.Река — прозрачное стекло, И только — нет меня...Я здесь, в углу. Я там, распят.Я пригвожден к стене — смотри!Горят глаза твои, горят, Как черных две зари!Я буду здесь. Мы все горим:Весь город мой, река, и я...Крести крещеньем огневым, О, милая моя!
Мне жалко что я не зверь,бегающий по синей дорожке,говорящий себе поверь,а другому себе подожди немножко,мы выйдем с собой погулять в лес для рассмотрения ничтожных листьев.Мне жалко что я не звезда, бегающая по небосводу, в поисках точного гнезда она находит себя и пустую земную воду, никто не слыхал чтобы звезда издавала скрип, ее назначение ободрять собственным молчанием рыб. Еще есть у меня претензия, что я не ковер, не гортензия. Мне жалко что я не крыша, распадающаяся постепенно, которую дождь размачивает, у которой смерть не мгновенна. Мне не нравится что я смертен, мне жалко что я неточен. Многим многим лучше, поверьте, частица дня единица ночи. Мне жалко что я не орел, перелетающий вершины и вершины, которому на ум взбрел человек, наблюдающий аршины. Мне жалко что я не орел, перелетающий длинные вершины, которому на ум взбрел человек, наблюдающий аршины. Мы сядем с тобою ветер на этот камушек смерти. Мне жалко что я не чаша, мне не нравится что я не жалость. Мне жалко что я не роща, которая листьями вооружалась. Мне трудно что я с минутами, меня они страшно запутали. Мне невероятно обидно что меня по-настоящему видно.Еще есть у меня претензия, что я не ковер, не гортензия. Мне страшно что я двигаюсь не так как жуки жуки, как бабочки и коляски и как жуки пауки. Мне страшно что я двигаюсь непохоже на червяка, червяк прорывает в земле норы заводя с землей разговоры. Земля где твои дела, говорит ей холодный червяк, а земля распоряжаясь покойниками, может быть в ответ молчит, она знает что всё не так. Мне трудно что я с минутами, они меня страшно запутали. Мне страшно что я не трава трава мне страшно что я не свеча. Мне страшно что я не свеча трава, на это я отвечал, и мигом качаются дерева. Мне страшно что я при взгляде на две одинаковые вещи не замечаю что они различны, что каждая живет однажды. Мне страшно что я при взгляде на две одинаковые вещи не вижу что они усердно стараются быть похожими. Я вижу искаженный мир, я слышу шепот заглушенных лир, и тут за кончик буквы взяв, я поднимаю слово шкаф, теперь я ставлю шкаф на место, он вещества крутое тесто. Мне не нравится что я смертен, мне жалко что я не точен, многим многим лучше, поверьте, частица дня единица ночи. Еще есть у меня претензия, что я не ковер, не гортензия. Мы выйдем с собой погулять в лес для рассмотрения ничтожных листьев мне жалко что на этих листьяхя не увижу незаметных слов,называющихся случай, называющихся бессмертие, называющихся вид основ.Мне жалко что я не орел,перелетающий вершины и вершины,которому на ум взбрелчеловек, наблюдающий аршины.Мне страшно, что всё приходит в ветхость,и я по сравнению с этим не редкость.Мы сядем с тобою ветер на этот камушек смерти.Кругом как свеча возрастает трава,и мигом качаются дерева.Мне жалко что я не семя, мне страшно, что я не тучность.Червяк ползет за всеми, он несет однозвучность.Мне страшно что я неизвестностьМне жалко что я не огонь.
Какая ночь! Я не могу.Не спится мне. Такая лунность.Еще как будто берегуВ душе утраченную юность.Подруга охладевших лет,Не называй игру любовью,Пусть лучше этот лунный светКо мне струится к изголовью.Пусть искаженные чертыОн обрисовывает смело,-Ведь разлюбить не сможешь ты,Как полюбить ты не сумела.Любить лишь можно только раз,Вот оттого ты мне чужая,Что липы тщетно манят нас,В сугробы ноги погружая.Ведь знаю я и знаешь ты,Что в этот отсвет лунный, синийНа этих липах не цветы -На этих липах снег да иней.Что отлюбили мы давно,Ты не меня, а я — другую,И нам обоим все равноИграть в любовь недорогую.Но все ж ласкай и обнимайВ лукавой страсти поцелуя,Пусть сердцу вечно снится майИ та, что навсегда люблю я.
Пастернак — Высокая болезнь
Я твой солдат, вождь.Я оберлейтенантТвоих легионов.И я говорю: «Слава Смерти!»,Если на эту смертьПоведешь насТы.Я уже умер за тебя, вождь,И если нужно — умру снова.«В атаку!» — кричу я,и цепь мертвых солдатвстает за моей спиной.Мы идем на штурм Вечности.Мы идем...И живые встаютВместе с намиВ единый ряд.
>>124504Какая потрясающаяРифма Какое точное ПопаданиеВ стихотворныйРаЗмер=)https://www.youtube.com/watch?v=32oXPw_iDu0
Здравствуй время немого покоя,Слов в шрифты перелитых страда,Пусть всех чувств не отдам, не раскрою,Чем сумею, займу часть листа.Чем cмогу, поспешу поделиться,Текстом кратким оформить ответ,Пусть все новые, старые лица,Разглядят моих помыслов след.Новый пост подтолкнёт нити поступь,Ей поможет найти свой лимит,Курисач расправляется с ростом,Пусть он будет доволен и сыт.
Шум вокруг, но гнетёт неотступно,Опустевшей души тишина,Крепость слов велика, неприступна,Социальная пропасть без дна.И красивы пустые улыбки,Средоточие искренней лжи,Ноты тянут вопросами скрипки,То да сё добр будь расскажи.Враг-язык время режет игриво,Выводя околесицу слов,Но душа отвернулась без силы,Нет в костре одержимости дров.И безмолвие мыслей со вздохом,Воет вязкой густой пустотой,Одиночество, где ты? Мне плохо!Я живу, я дышу лишь тобой.
>>127971Ты же его уже постил, да? Или что-то похожее было?>>132345А вот это точно не видела! Мне понравилось, хоть и депрессивненько.
>>17813Ну и параша обоссаная
В любимом тазике весеннемЧерез уныние и горыПлыл таракан туда, где людиИ пахло хлебом всем на завистьУвы, ебло его сломалосьИ пали римляне без пиваИ я понюхал жёлтый палецНа переходе в эти земли.
Я за русалкою ходилСреди огней ночных бродилОна из пены выходилаСреди огней ночных бродилаИ нюхал я болотный газСжимая в кулаке компасИ забирался на соснуИ шишки грыз от нетерпеньяМеня настиг среди кустовМедведь осипший от глистовИ я в подзорную трубуМолчал, глядел, и думал, думалИ вот она, искрясь в ночиВыходит в лунные лучиИ я от страсти к ней кричалИ в землю русскую кончалИ смерть сошла ко мне с небесИ кетчуп был, и майонезИ я свирепо прошепталИ яростно забормоталМедведь русалку отъебалЯ подрочил и слез с сосныА он отгрыз ей рыбий хвостО, почему я не медведь!
В мирах любви — неверные кометы —Закрыт нам путь проверенных орбит!Явь наших снов земля не истребит, —Полночных солнц к себе нас манят светы.Ах, не крещён в глубоких водах ЛетыНаш горький дух, и память нас томит.В нас тлеет боль внежизненных обид —Изгнанники, скитальцы и поэты!Тому, кто зряч, но светом дня ослеп, —Тому, кто жив и брошен в тёмный склеп,Кому земля — священный край изгнанья,Кто видит сны и помнит имена, —Тому в любви не радость встреч дана,А тёмные восторги расставанья!Венок сонетов1В мирах любви неверные кометы,Сквозь горних сфер мерцающий стожар —Клубы огня, мятущийся пожар,Вселенских бурь блуждающие светы, —Мы вдаль несём… Пусть тёмные планетыВ нас видят меч грозящих миру кар, —Мы правим путь свой к солнцу, как Икар,Плащом ветров и пламени одеты.Но, странные, — его коснувшись, прочьСтремим свой бег: от солнца снова в ночь —Вдаль, по путям парабол безвозвратных…Слепой мятеж наш дерзкий дух стремитВ багровой тьме закатов незакатных…Закрыт нам путь проверенных орбит!2Закрыт нам путь проверенных орбит,Нарушен лад молитвенного строя…Земным богам земные храмы строя,Нас жрец земли земле не причастит.Безумьем снов скитальный дух повит.Как пчёлы мы, отставшие от роя!..Мы беглецы, и сзади наша Троя,И зарево наш парус багрянит.Дыханьем бурь таинственно влекомы,По свиткам троп, по росстаням дорогСтремимся мы. Суров наш путь и строг.И пусть кругом грохочут глухо громы,Пусть веет вихрь сомнений и обид, —Явь наших снов земля не истребит!3Явь наших снов земля не истребит:В парче лучей истают тихо зори,Журчанье утр сольётся в дневном хоре,Ущербный серп истлеет и сгорит,Седая зыбь в алмазы раздробитСнопы лучей, рассыпанные в море,Но тех ночей — разверстых на Фаворе —Блеск близких солнц в душе не победит.Нас не слепят полдневные экстазыЗемных пустынь, ни жидкие топазы,Ни токи смол, ни золото лучей.Мы шёлком лун, как ризами, одеты,Нам ведом день немеркнущих ночей, —Полночных солнц к себе нас манят светы.4Полночных солнц к себе нас манят светы…В колодцах труб пытливый тонет взгляд.Алмазный бег вселенные стремят:Системы звёзд, туманности, планеты,От Альфы Пса до Веги и от БэтыМедведицы до трепетных Плеяд —Они простор небесный бороздят,Творя во тьме свершенья и обеты.О, пыль миров! О, рой священных пчёл!Я исследил, измерил, взвесил, счёл, —Дал имена, составил карты, сметы…Но ужас звёзд от знанья не потух.Мы помним всё: наш древний, тёмный дух,Ах, не крещен в глубоких водах Леты!5Ах, не крещен в глубоких водах ЛетыНаш звёздный дух забвением ночей!Он не испил от Орковых ключей,Он не принёс подземные обеты.Не замкнут круг. Заклятья недопеты…Когда для всех сапфирами лучейСияет день, журчит в полях ручей, —Для нас во мгле слепые бродят светы,Шуршит тростник, мерцает тьма болот,Напрасный ветр свивает и несётОсенний рой теней Персефонеи,Печальный взор вперяет в ночь Пелид…Но он ещё тоскливей и грустнее,Наш горький дух… И память нас томит.6Наш горький дух… (И память нас томит…)Наш горький дух пророс из тьмы, как травы,В нём навий яд, могильные отравы.В нём время спит, как в недрах пирамид.Но ни порфир, ни мрамор, ни гранитНе создадут незыблемей оправыДля роковой, пролитой в вечность лавы,Что в нас свой ток невидимо струит.Гробницы Солнц! Миров погибших Урна!И труп Луны, и мёртвый лик Сатурна —Запомнит мозг и сердце затаит:В крушеньях звёзд рождалась мысль и крепла,Но дух устал от свеянного пепла, —В нас тлеет боль внежизненных обид!7В нас тлеет боль внежизненных обид.Томит печаль, и глухо точит пламя,И всех скорбей развёрнутое знамяВ ветрах тоски уныло шелестит.Но пусть огонь и жалит и язвитПевучий дух, задушенный телами, —Лаокоон, опутанный узламиГорючих змей, напрягся… и молчит.И никогда ни счастье этой боли,Ни гордость уз, ни радости неволи,Ни наш экстаз безвыходной тюрьмыНе отдадим за все забвенья Леты!Грааль скорбей несём по миру мы —Изгнанники, скитальцы и поэты!
8Изгнанники, скитальцы и поэты, —Кто жаждал быть, но стать ничем не смог…У птиц — гнездо, у зверя — тёмный лог,А посох — нам и нищенства заветы.Долг не свершён, не сдержаны обеты,Не пройден путь, и жребий нас обрёкМечтам всех троп, сомненьям всех дорог…Расплёскан мёд и песни недопеты.О, в срывах воль найти, познать себяИ, горький стыд смиренно возлюбя,Припасть к земле, искать в пустыне воду,К чужим шатрам идти просить свой хлеб,Подобным стать бродячему рапсоду —Тому, кто зряч, но светом дня ослеп.9Тому, кто зряч, но светом дня ослеп, —Смысл голосов, звук слов, событий звенья,И запах тел, и шорохи растенья, —Весь тайный строй сплетений, швов и скрепРаскрыт во тьме. Податель света — ФебДаёт слепцам глубинные прозренья.Скрыт в яслях Бог. Пещера заточеньяПревращена в Рождественский Вертеп.Праматерь ночь, лелея в тёмном чревеСкупым Отцом ей возвращённый плод,Свои дары избраннику несёт —Тому, кто в тьму был Солнцем ввергнут в гневе,Кто стал слепым игралищем судеб,Тому, кто жив и брошен в тёмный склеп.10Тому, кто жив и брошен в тёмный склеп,Видны края расписанной гробницы:И Солнца чёлн, богов подземных лица,И строй земли: в полях маис и хлеб,Быки идут, жнёт серп, бьёт колос цеп,В реке плоты, спит зверь, вьют гнёзда птицы,Так видит он из складок плащаницыИ смену дней, и ход людских судеб.Без радости, без слёз, без сожаленьяСледить людей напрасные волненья,Без тёмных дум, без мысли «почему?»,Вне бытия, вне воли, вне желанья,Вкусив покой, неведомый тому,Кому земля — священный край изгнанья.11Кому земля — священный край изгнанья,Того простор полей не веселит,Но каждый шаг, но каждый миг таитИных миров в себе напоминанья.В душе встают неясные мерцанья,Как будто он на камнях древних плитХотел прочесть священный алфавитИ позабыл понятий начертанья.И бродит он в пыли земных дорог —Отступник жрец, себя забывший бог,Следя в вещах знакомые узоры.Он тот, кому погибель не дана,Кто, встретив смерть, в смущеньи клонит взоры,Кто видит сны и помнит имена.12Кто видит сны и помнит имена,Кто слышит трав прерывистые речи,Кому ясны идущих дней предтечи,Кому поёт влюбленная волна;Тот, чья душа землёй убелена,Кто бремя дум, как плащ, приял на плечи,Кто возжигал мистические свечи,Кого влекла Изиды пелена,Кто не пошёл искать земной усладыНи в плясках жриц, ни в оргиях менад,Кто в чашу нег не выжал виноград,Кто, как Орфей, нарушив все преграды,Всё ж не извёл родную тень со дна, —Тому в любви не радость встреч дана.13Тому в любви не радость встреч дана,Кто в страсти ждал не сладкого забвенья,Кто в ласках тел не ведал утоленья,Кто не испил смертельного вина.Страшится он принять на раменаЯрмо надежд и тяжкий груз свершенья,Не хочет уз и рвёт живые звенья,Которыми связует нас Луна.Своей тоски — навеки одинокой,Как зыбь морей пустынной и широкой, —Он не отдаст. Кто оцет жаждал — тотИ в самый миг последнего страданьяНе мирный путь блаженства изберёт,А тёмные восторги расставанья.14А тёмные восторги расставанья,А пепел грёз и боль свиданий — нам.Нам не ступать по синим лунным льнам,Нам не хранить стыдливого молчанья.Мы шепчем всем ненужные признанья,От милых рук бежим к обманным снам,Не видим лиц и верим именам,Томясь в путях напрасного скитанья.Со всех сторон из мглы глядят на насЗрачки чужих, всегда враждебных глаз,Ни светом звёзд, ни солнцем не согреты,Стремя свой путь в пространствах вечной тьмы,В себе несём своё изгнанье мы —В мирах любви неверные кометы!
В гневе боли бездонно глубоком,Что рождён не безмерностью сил,В облачение дней серых поблёклом,Жизни путь меня в кокон словил,В кандалы резких слов, изречений,В клетку чувств, что пусты, не важны,И чужих, напускных настроений,Дел презренных, что мне не нужны.Эхо, зов из пустых ожиданий,Запирает свободы души,И кричит, просит истинных знаний,Разум, копящий мыслей гроши.Но нить времени тянет беспечно,Жернова многоликой судьбы,Не стоять боли кокну вечно,Если есть горстка сил для борьбы.>>132349>Ты же его уже постил, да?Постил.>Или что-то похожее было?Мои стихи схожи между собой.>Мне понравилось, хоть и депрессивненько.Депрессивность такая же грань жизни, как энергичность или позитивный настрой. Одно лишь фон, позволяющий лучше разглядеть другое. Как источник состояния, которое можно выразить стихом, они равноценны.
Громко гонит покой тень стремлений,В мир вливая массивы забот,Околесица из дерзновений,Паутину возможностей ткёт.Переливы беспечной удачи,Корректируют поступь судьбы,Снова цели рождают задачи,Мысли мчатся, устав от ходьбы.И приняв изнурения муку,Разум ищет невиданный путь,Знаю, скоро объявится скука,Но сейчас время бодрость вдохнуть.
Жизнь дарит тысячи основ,Тем, кто настырен, ловок, смел,Для них покой прекрасных снов,И час любимых нужных дел.Тем, кто не бросил трудный путь,Во имя праздности тиши,Кого не в силах обмануть,Вся сладость, вся доступность лжи.Кого ведёт упрямый взор,Вдаль устремившихся очей,Тем, кто до знаний редких вор,А не певец пустых речей.Тем, кто готов идти вперёд,Пускай другим наперекор,Счастливый рок перепадёт,Плести идей густой узор.
Счастливого пути, в распутице метаний,Возможно ли желать? Возможно ли найти?Кто сможет обойти пороги злых страданий,Поймёт ли, что взял след счастливого пути?Заметит, что не знал отчаянья терзаний,Поймёт, не претерпел лишений позади,А может попадёт в тиски пустых желаний,Пройдёт, но не пройдёт счастливого пути.Но как тогда идти? В котле переживаний,Себя сварить, сгореть и в пепел перейти,Приняв, познав удел пустой тщеты стараний,Другому пожелать счастливого пути.
Я верю, что ты немного лучше,Немного выше кучи недоразумений,В которой мы погрязли не совсем по нашей волеБывает страшно, зато не скучно,Бывает больно так, что ясно без сомнений —На один целых ноль десятых создан мир из болиМы знаем, он может быть чуточку злым,Но нету причин и тебе быть такимСтоять и терпеть и вниз не смотреть,Ну и что теперь, раз зубы оскалил этот зверь,Я верю — мы, мы сильнее,Пускай он кричит, пускай он горит, раз наш мир дерьмо,Зачем быть похожим на него?Лишь из-за нас он болеетМы полагаем, что всё срастется,Что небо, сбросив свою серость, улыбнется,Так покажи и научи его, как это делатьЭй, там, под нами, эй, там, под нами,Не трогай мою душу грязными руками,Должно же что-то не принадлежать тебе всецелоПускай всё к безумию на верном пути,Не страшно, когда всё в порядке внутриЯ назначаю тебя ответственным за добро,(прими же меры сейчас, прими же меры сейчас)Не думай скидывать это бремя ни на кого,(ну кто ещё кроме нас, ну кто ещё кроме нас)Тому, кто есть сейчас рядом, улыбнись без слов(всегда так делай впредь, всегда так делай впредь)Уже хорошие новости с наших фронтов(стоять и терпеть)Мы сильней
Время, Пространство, ЧислоС черных упали небесВ море, где мрак и покой.Саван молчанья и тьмыИх поглотил без следа -Время, Пространство, Число.Тяжким обломком, немым,Падает Дух и пустоту,В море, где мрак в покой,С ним, погруженным во тьму,Тонут, рожденные им,Время, Пространство, ЧислоВ море, где мрак и покой.
Ты не прокрутишь фарш назадИ мясо из котлет не восстановишь…Уже прошло!.. Уже не радТебя я видеть… Может, спросишь,Как стал я чёрствым и сухим,Не потеряв при этом жизни?Всё очень просто – разлюбил!Воспоминания – лишь брызгиИз-под колёс моей души,Их так врасплох застало лето –Всё испарилось!.. ПоспешиСказать „прощай”... и незаметноСними с меня свой ширпотреб –Я не хочу твоих признаний!Уже устал!.. нас больше нет!Герой погиб! Сожгли сценарийПро наши чувства, про закат… –Всё уничтожено!.. Не вспомнишь...Ты не прокрутишь жизнь назад!Любовь ушла… – не восстановишь…
Пост не существует,Или удалён.В нитях торжествует,Мысленный разлом.Бездна изречений,Предана земле,Часть рассказов, мненийВ непролазной тьме.Так зачем скажите,Вам бордоформат?Для таких соитий,Есть приватный чат.
>>156525Как же в тему однако
>>156545мы не поняли, а куда посты делися сосу ?
>>156525Не люблю читать стихи с борд, но сейчас зацепился глазом, листая нулевую, и мне понравилось.И приятно тебя снова видеть. Уже и не думал, что ты всё ещё заглядываешь. Заходи почаще!
>>156525Лол, а ведь чётко подмечено по отношению к рандом-тредам. =)
Хмурая дымка перистых туч,Скроет улыбку яркой луны,Землю осветит маленький луч,Света залив в океане из тьмы.Маленький лучик, словно души,Долгих блужданий блёклый маяк,Будто толкает «встань, соверши,И отдалится, развеется мрак.Силой насытится жизни костёр,И обратится россыпью звёзд,Сам ты толкаешь, рисуешь узор,Только в конце встретят тьма и погост.»Хмурая дымка сделала шаг,Свет охватила яркой луны,Сумрак пропал, возвеличился мрак,И я побрёл в океане из тьмы.
Распустили, ой, косички, ухи, ухи все в серьгахС виду ягодки-мальчишки при делах, да при деньгахКак в лесу растут грибочки на отпиленных пенькахТак они и голубочки с попой пухленькой в штанахПетухи, о, петухи по Москве гуляютСеликоном бедра падлы, падлы забиваютЯгодички шевелят, анусы ходячиеРазвелось вас по Москве, пидоры бродячиеХодят, держатся за ручки, да вобнимочку сидятА на них девчонки-дуры удивленные глядятЭх, бы этим голубочкам чайником по морде датьВ армию б всех пидорочков стали тоже призыватьПетухи, о, петухи по Москве гуляютСеликоном бедра падлы, падлы забиваютЯгодички шевелят, анусы ходячиеРазвелось вас по Москве, пидоры бродячиеШуры-муры, бори-мори, а за ними всей толпойПо стране во всю гуляет цвет любимый, голубойВсе лабзаются милочки, на макушках гребешкиРазвелось их, ох и курвы, ой, цветасты петушкиПетухи, о, петухи по Москве гуляютСеликоном бедра падлы, падлы забиваютЯгодички шевелят, анусы ходячиеРазвелось вас по Москве, пидоры бродячиеОй, да помогите люди, я люблю мальчишечкуСероглазого солдата – моего ВанюшечкуА ему все письма пишет москвичонок молодойПредлагает он Ваняшке жить семьею голубойПетухи, о, петухи по Москве гуляютСеликоном бедра падлы, падлы забиваютЯгодички шевелят, анусы ходячиеРазвелось вас по Москве, пидоры бродячие
>>158960Красиво
Прошлых дней громовые раскаты,В память отзвуки вечности льют.Миражи эти дальние даты,Странных мыслей погасший салют.Отражение слов и поступков,Искажённое смыслов стеклом,Если к прошлому слишком мы чутки,В нём года проживём и умрём.Если к прошлому глухи и слепы,То себя не изучим основ,И чужие прикрепим прицепы,К тягачу дум эмоций и слов.Но как знать, как судить не предвзято,Своей жизни незыблемый труд?Прошлых дней громовые раскаты,В память отзвуки вечности льют.>>163499Спасибо. Хотя есть ненулевая вероятность, что этот пост часть рандомных бампов.
>>164162Да, не! И правда красиво.
Наткнулся на классного бота в телеге http://t.me/ChastushkiBot
Про Кану)
Ответ Кане на удалённый пост XD
Нету лица, чтоб за ним спрятатьсяБлудные дети вспять не попятятсяУмирать не страшно, жить охуительноБыли за гранью, ничего не виделиЕбаный насос, Жора! Зачем ты всплыл?Либо убивай, либо ня кавайСопли упали на асфальт под визг бензопилВыныривай, выкакивайДождь по роже стучит, как в бубен шаманБарабанщик понял — нехуй терятьПолюбил малыша припадая к мощамВедь никто не знал, какая ты дряньШёл третий снег, капал седьмой потСволочной сюрприз, солидный капризИ майор вступил на тот самый лёдЧто ревёт по команде скажите чизСмерть наша мать, светится тьмаВнутренний ад — внешнего номиналВ тартарарах ты, снизу земляАбракадабра в бегах от себяСтрёма чистилища на танцах после пореваВечный зов без всяческого поводаПлохо ли, похуй всем, мне тоже похуйГоловоломки наперегонкиМогила земная, карантин для ёбнутыхКолыбель бессмертных, плод крамольных опытовНервы наизнанку, мордой жопу вытерлиЕсли можешь — сдохни, если хочешь — вытерпи
Снова про Сейбер
Про Неко
Про Ширу и Кану
>>165254Лол, да ты же дрочишь на эту хуйню, петушок.
Про Реви>>165255Что ты имеешь в виду?>петушокЧтобы подписываться есть поле «Имя».
>>165265Ну, то как ты за ней бегаешь. Как детектишь её везде, пишешь про неё. Каночка тебя в очко изнасиловала?
Про Ширу>>165269Я только ИТТ развлекаюсь. И в песнетреде ещё. По рандомам за Каной бегает какой-то другой хуй.
>>165275Ня же^^
>>165254Чому ты ревнуешь же?
Про Теру и Доддлера>>165282^_^>>165283Ето не ревность же. Ни на тебя, ни на Кану не претендую. Совет вам да любовь.
>>165030>>165036>>165057>>165058>>165251>>165254>>165265>>165275>>165490
>>165494Неймфаги должны страдать!
>>165551И пэтому ты говоришь только о гомоебле, больной ты ублюдок?
>>165563В природе однополая содомия является актом доминирования. Так что он как бы разделал всех наиболее звероподобным образом, правда на информативном уровне, но свой статус альфа-самца он проявил, возможно проявиться этому в более обывательском виде мешают проблемы воспитания. Но частушки прикольные.
>>165564Минус напомнил вот дело.https://www.youtube.com/watch?v=r9944B_Cmbk
=)
>>165567>никого другого нетТо есть и ты тоже... Оговорочка. Фрейд, что ты делаешь, прекрати.
Про Реви и Нульку.>>165570Нет. Я д'Артаньян.
>>167149Хейтерс гонна хейт))>>167154У тебя ещё с Теру бой не прошёл, лалка)
>>167173Не, ну я ещё пистоль не наполировал.
Много чувств, алькогольных эмоций,Друг от друга уставших людей,Зал танцует и песня поётся,Под раскаты невнятных речей.Горы радости бешено пьяной,Прорастают в неистовый крик,И поток сладкоречия пряный,Режет глаз как немеркнущий блик.Время есть, людям должно добавить,Счастья оптом, сейчас, на разлив,И оставит лишь светлую память,Громкий, праздничный корпоратив.
Хочешь увидеть мои тефтели?Они появились на прошлой неделе.Так безнадёжно я был безтефтельный,А теперь их много, и каждый — отдельный.Ну же, скорее, пошли за ограду,Моим тефтелям ты будешь рада.Не страшны бураны, вьюги, метелиТем, у кого такие тефтели.Ну же, удостой мои тефтели взглядом...Хочешь, они всегда будут рядом?Правда, клёвые? Девчонки знают:Такие тефтели в рай дверь открывают.Будем мы оба переться безбожно.Мои тефтели забыть невозможно.Даже Киркоров с Летовым пели:«Всё в мире — ложь, остальное — тефтели».
Собирался званый вечерНа каретах кавалерыВсе в лосинах и мундирахПышный стол едой ломилсяМясо, вина, ананасыПробки в воздух улеталиЩебетали с ними дамыИ средь них была принцессаЕё замуж выдавалиВ дорогом блестящем платьеА посватался к ней герцогОбразцовый христианинБыл он добрый, справедливыйЗнал баллады и романсыИ принцесса всё краснелаИ была совсем не противТут ударили в литаврыГерцог снял свои перчаткиПригласил её на танецПары медленно кружилисьСвечи яростно горелиТанцевал он с ней умелоОбходителен и вежливИ пленил он её сердцеИ она ему призналасьОн взаимностью ответилИ едва дыша от счастьяОни замерли в обьятьяхТут принцесса перданулаПерданула, перданула!Герцог сморщил свою рожуИ сказал «Пошла ты нaxуй!»
Про двух ханакофагов 1
Про двух ханакофагов 2
Про админа
Время моё стоит на тебяВластью пизды заклинает на бойНад головой придорожный бурьянЧавкают топи отвисшей губойВетер танцует в сухом тростникеЗвёзды сверкают, как кабельный полНож заржавел в онемевшей рукеВсё позади — аниме и футболВремя моё стоит на тебяВремя стоит, стоит на тебяВремя моё стоит на тебяВремя стоит, стоит на тебя(песня)
Иду я, задумчивый и молодой,Один на один со своею бедой.Иду через луг. Как свежо всё вокруг!Ах, если б ты видел всё это, мой друг!Две радуги в небе, ромашки цветут...Какого, блядь, хуя ещё ты не тут?Ты чё там, совсем пизданулся, гондон?Зачем ты сожрал весь мой йогурт «Данон»?
Защитникам земли, поборникам отчизны,В день празднеств суждено отведать благодать,Прекрасно, хорошо, когда до самой тризны,Мир смыслом обрамлён, что стоит защищать.Прекрасно и легко, когда улыбки близких,Способны дать тепло, вселить отваги дух,Сплести узор судьбы не жалкой и не низкой,Зажечь огонь, что рос, не меркнул, не потух.Но самый яркий миг со временем бесследно,Исчезнет, промелькнув, из памяти людей,И сотни тысяч жертв, что пали безвозмездно,Покинут бренный мир, став отблеском теней.О них, чьих имён не знают даже книги,Потомки не скорбят у надписей и плит,Останки их лежат, где новые воздвигли,Деревни, города, где глас живых шумит.Где вспять не повернут от жадных устремлений,Где смотрят в небеса, не мысля о земле,Где будут жить, любить для новых поколений,И срок свой исчерпав, укроются во мгле.Нет памяти, нет слёз. Есть только отзвук, сила,Которая ведёт в мир дальних новых дней,Из искренних надежд, которые носили,Все те, кто жизнь отдал для за будущих людей.
>>165037Нейронная оборона какая-то.>>165251А есть об этом сообщение в /d/, а лучше issue на гитхабе?А вообще некоторые частушки позабавили. Про две Ханако с половинками лица, например. =)
>>175228Я прост советский сибирь-панк, заточённый в теле уральского колдуна эпохи царствования Медвепута. Исправить это куда сложнее, чем сделать пизду из хуя, на данном этапе медицины — невозможно. А вы говорите — бедные трапики.Был я у пруда вчерасьПрыгнул из него карасьПревратился в мужикаИ усы, и бородаОн ревел, в грязи скользяЯ его на руки взялТут он рот свой приоткрылИ со мной заговорил:«Ходу нет — ходи с бубейНету дел — сходи в музейОдинаково убейКак врагов, так и друзейЧерез много-много летСтану я беззубый дедЯ куплю велосипедИ уеду на тот свет»Видел я вчера бомжаОн лежал и тихо ржалРядом гриф сидел и ждалМент смотрел и не мешалСобирался вкруг народПриоткрыл он тут свой ротСлил блевоты литра триИ со мной заговорил:«Ходу нет — ходи с трефовНет тузов без рукавовЕсли любишь, то любиЕсли помер — let it beА когда устанешь плытьНаучись красиво вытьНачинай бабло копитьЧтоб велосипед купить»Там ещё третий куплет был, но я забыл
Теплых дней незаметная сила,Размывает притоптанный снег,Полыней неказисты разливы,Льда и вьюг не мгновенен побег.Как времён промелькнёт перепутье,Станет царством прелестной весны,Так ненужных привычек беспутье,Упадёт под теплом новизны.Велика сила долгих сомнений,Что не хочет меняться, решать,Но дорога важнее стремлений,Перемен широка благодать.Да, секунд умозрительна малость,Но она растворяет года,Впереди неминуема старость,Поджидает, встречает всегда.Да, дряхлеет, ломается тело,Но души не придёт седина,У кого она мыслью горела,В глубине бесконечно весна.
В бездне параши — горная вершина дерьмаГроб вертикальный меня укрывает, как тьмаСтав невидимкой в кривой позитуре орлаБрагу вливаю я в горло себе из горлаДрожжи в крови будто вожжи по мозгу мне бьютДал мне обманчивый и мимолётный уютТухлый беляш что коварно поносит до слёзДверь приоткрою — там свежий воздух, морозА на стене календарь девяностых годовВыцветший смотрит толпой трупно-синих котовТы же над прорубью груди колбасные гнёшьТы не услышишь, бумажку мне не принесёшьБудешь хлебы печь, по тесту бить мощной рукойМать твоя с лавки грозить тебе будет клюкойДети макаками будут носиться, визжатьПоезд далёкий по рельсам гудя проезжатьВ грохоте вашем и оре потонет мой стонВсё же я выйду себя осеняя перстомКак широка Русь просторов твоих благодатьГде место жить есть и где место есть умирать
Кольщик наколи мне БатерфляйЛетова в очёчках бородатогоОборона крепла чтоб мояВ душу мне никто чтоб не заглядывалНа спине поближе к жопе бейУзел рукавов рубах смирительныхИ на хуй набей мне знак бубейЧтоб когда их нет им бил стремительнейВ форме лёгких бей мне на грудиПоле конопли подсолнцем ласковымИ отряд ОМОНа впередиС берцами, дубинами и маскамиА на чакре ебли в животеНарисуй суккубу мне сисястуюЧто к парням приходит в темнотеСилу обретая бычьей паствоюКольщик расскажи мне перед сномСказку о любви русалок с лешимиГрустную и с радостным концомЧтоб мои извилины опешилиРано утром кольщик отсосиХер мой заглотив до основанияНа подносе завтрак принесиИ пора настанет расставания
Усталые слова вечернего покроя,Вберут тепло лучей клонящейся звезды,И к сердцу прислонясь, они найдут, откроют,Края счастливых дум и чистой простоты.Края минут, часов, когда вся радость мира,Питала водопад безмерной ширины,Края, где воли власть усердием разбила,Порочный круг проблем, презумпцию вины.Края, где виден путь для перевоплощений,Клубка нейронных тел в отточенную сеть,Края, где нет теней из робости, сомнений,Где каждого найдут, чем встретить, обогреть.
Продолжим, пожалуй. Про Довакина :)
Совет ньюфагам
>>189466Лакримоза лучше же, школьничек^^
>>189500:3
Про педиков.
Про старых знакомых.
Про модные веяния.
Про форсера постнульчка.
>>192943Зачёт.нульчерский пророк Линуша
У тебя есть десять секунд, чтобы объяснить, почему ты не пользуешься лололириксом! Вот почему?http://lololyrics.com/
Про традиции.
>>197976При Кларе было лучше, Ханако пидор.
>>197978Няшное заявление. А только-ли Ханако, заместо Крысули стал же?
https://youtu.be/IrdhgIpgx2w >>197976Во славу Зенита и Двача1
